А помню я абсолютно все. Его прикосновения, запах, звук его голоса, когда он любил меня с той страстью, о существовании которой я и не подозревала.
Он никогда не поймет, как сильно я нуждалась в нем и в этих воспоминаниях. Я проживала их раз за разом, цепляясь за чувства, которых так отчаянно жаждала, и наслаждаясь тем, как мой мир оживает и обретает краски, как в ту ночь, когда я была с ним. Коннор пролетел как комета, озарив мое небо, и в моей памяти хвост этой кометы никогда не потускнеет.
Но что делать теперь, когда он здесь? Это ставит под угрозу все, в том числе жизнь маленькой девочки, рядом с которой он стоит.
Я поглядываю на них обоих, пока собираю упавшие вещи.
– И как же вы двое познакомились?
Он подходит ближе и наклоняется, чтобы помочь мне.
– Я нашел Хэдли на дереве. Кажется, у нее повреждена рука, так что я хотел убедиться, что она доберется до дома без происшествий.
Мое внимание тут же переключается на дочь. Нужно выяснить, сама она поранилась или кто-то ее ударил.
– Ты в порядке? Что случилось?
Хэдли быстро смотрит на Коннора и потом снова переводит взгляд на меня.
– Я упала.
Я прикрываю глаза, желая, чтобы это было правдой. Может, Кевин и причиняет боль мне, но на Хэдли он ни разу не поднимал руку.
– Дай мне посмотреть.
Она закатывает рукав, и я дотрагиваюсь до синяка на ее коже.
– Нам надо в больницу.
Коннор поднимает пакет с продуктами и передает мне.
– Нужна помощь?
Я быстро мотаю головой:
– Нет-нет, я справлюсь. Мой муж сейчас на ферме. Я занесу вещи в дом и потом отвезу ее. Спасибо.
Нельзя, чтобы Кевин его увидел. Это породит миллионы вопросов о том, кто он, откуда я его знаю, почему Хэдли не была дома, хотя ей велено было не уходить, и что случилось с ее рукой. Мои нервы сейчас слишком расшатаны, чтобы разбираться со всем этим.
– Ты уверена?
– Более чем.
Коннор грустно улыбается и кладет ладонь на макушку Хэдли.
– Будь осторожна, лады?
Она расцветает, глядя на него.
– И ты.
Он смеется:
– Это не я руку ушиб.
– Все равно будь осторожен, ты ведь солдат.
Так вот почему я его не видела. Он был в армии, но теперь, очевидно, вернулся. Только я не понимаю, что это значит и значит ли что-нибудь вообще. Более того, я не понимаю, почему меня это в принципе волнует. Вся моя жизнь здесь, вместе с Кевином и Хэдли.
И все же мой рот открывается сам собой и я спрашиваю: