значит, осень позвала.
Угловато прячешь плечи,
лист осенний теребя.
Да, я знаю, время лечит —
только как же без тебя?
Угловатое прощанье
с горьким привкусом беды…
Что-то время обещает?
В голом в небе – ни звезды.
Что-то будет – чет иль нечет?
Угловатость бытия.
Да, я знаю, время лечит —
только как же без тебя?
Зимняя Ялта
Зимняя Ялта туманом одета —
трудно поверить, что было тепло.
Кончился праздник счастливого лета…
Что же меня сюда вновь привело?
Воспоминанья по улицам бродят,
к морю спускаются нашей тропой,
ветер доносит обрывки мелодий —
все, словно прежде, но я не с тобой.
Как обезлюдела зимняя Ялта,
и пустотой болен сумрачный пляж…
Но к горизонту уносится яхта —
если, конечно, она не мираж.
Пьяный вальс
Пьяный пианист, пьяный контрабас
ночи напролет нам играют вальс.
Этот пьяный вальс так на жизнь похож:
где тут раз-два-три, разве разберешь…
Обними меня, чтобы свет погас…
Вечность напролет мы танцуем вальс,
только пьяный вальс всё сбивает счет:
то ли раз-два-три, то ль наоборот…
Давай станцуем вместе пьяный вальс,
и, может быть, он снова сблизит нас…
Щекой слезу мою сотри,
и пусть не слышно раз-два-три,
давай попробуем последний раз.
Небесный музыкант
Песню небесный играл музыкант,
ноты вели нас, как звезды в туман,
к любви.
Песню небесный играл музыкант,
но неземной ошибался талант,
увы…
Все начиналось с ноты до:
там под счастливою звездой
два наших сердца
открыли дверцы —
и в них любовь свила гнездо.
А нота ре взошла потом:
мы целовали летний гром,
и в каждом звуке
сплетали руки —
и нота ми казалась сном…
Но ноте фа досталась роль
нам принести измены боль —
и мы бездумно
свечу задули,
любовь приправив нотой соль.
И закричала нота ля,
как SOS больного корабля,
но было поздно,
погасли звезды —
и нота си не доплыла…
* * *
Моя душа беременна любовью,
я чувствую, она вот-вот начнется,
когда пересечемся мы с тобою —
и в каждой моей клетке вспыхнет солнце.
И кровь по жилам брызнет водопадом,
и оживет пропитое здоровье —
душа освобождается от яда,
когда она беременна любовью.
Сходить с ума от брошенного взгляда,
уснуть в ногах, проснуться в изголовье…
Мне больше ничего уже не надо,
когда душа беременна любовью.
И если бы не наважденье это,
я точно что-то сделал бы с собою —
но ночь в окне сменяется рассветом,
когда душа беременна любовью.
* * *
На стойку бара льется свет,
и никого у стойки нет,
лишь кофе пряный аромат