Последний щит на охране того, что осталось от величия их страны.
– Настоящее воплощение преданности и отваги, – с одобрением произнес он, а затем снял с лежащего рядом тела солдата лук и стрелы и сощурил раскосые глаза.
Стрела со свистом вонзилась в правое колено стоящего в середине мужчины. Казалось, где-то на задворках памяти еще хранился донос о старом ранении главы личной стражи правителя Сюй.
Как и ожидалось, спустя мгновение крепкое тело гулко упало на землю, и, словно лишившись опоры, стена из храбрецов вмиг рухнула.
Точно окончательно разрушилась и вся их страна.
Хо Ян с едва заметным сожалением опустил лук, и тут до него вдруг донеслось прерывистое дыхание. Подняв голову, он обнаружил чинно восседающего на троне в парадном черно-красном одеянии правителя Сюй. Взгляд его был ясен, вид грозен. Он был все еще жив.
А перед ним, перед самым троном, преклонив одно колено, на последнем издыхании держался страж. Меч в его ладони упирался в пол, а обращенное к входу лицо закрывали беспорядочно свисающие волосы. Из тела стража торчало не меньше стрел, чем из плоти остальных его товарищей, и от смерти его также отделяли жалкие мгновения. Существовало одно лишь отличие. Этим стражем была девушка.
Хо Ян замер, приклеенный к ней взглядом, и неосознанно сделал шаг вперед.
Со стороны трона раздался отчаянный и печальный смех правителя, – казалось, он одновременно доносился издалека и звучал близко, у самого уха. Вот только мысли Хо Яна заполнили воспоминания о солнечных днях и девушке, которая, сияя удовольствием и хлопая его по ушибленной ноге, произнесла:
– Великолепный лекарь спасла твою жизнь, не помешало бы отблагодарить ее едой.
Болтливый, самонадеянный мальчишка.
Внутрь зала стали подтягиваться солдаты, и смех правителя Сюй наконец-то стих.
– Страна моя в руинах, а люди ее гибнут. Я полон стыда перед своими предшественниками, перед родиной, перед простым народом Сюй! Поступай со мной как пожелаешь, главнокомандующий Вэй! Можешь убить, а можешь четвертовать, я лишь прошу пощады для безвинного народа.
Хо Ян не ответил.
Правитель Сюй, закрыв лицо, вновь рассмеялся:
– Вот как… Три дня назад ты не принял письмо о капитуляции, а значит, намерение твое уничтожить мою землю непоколебимо. И нет мне смысла умолять тебя, надежды нет! – Запрокинув голову, он проглотил яд и забрал собственную жизнь.