и не было команды на взлёт».
В профессиональном голосе диктора
уже нет ни тени волнения.
А самолёт неизвестной конструкции
бежит все быстрее и быстрее,
так, что из бетонного покрытия
вылетают камушки – искры.
Он включает двигатели:
старинный клавесин и виолончель
сменяют барабаны и скрипка,
звук её все выше и выше
летит вместе с машиной.
Самолёт кружит над трибунами, рисуя радуги,
разрезая крыльями облака слой за слоем
до синего неба.
«С пилотом пока ещё нет связи, – говорит диктор, —
но к взлёту уже готовится
бригада лучших истребителей,
чтобы нарушителя программы
вернуть на площадку,
а в случае неповиновения – уничтожить».
И вот дюжина хищников
с боезапасом, способным смести город
до голого поля,
взлетает стремительно словно стая,
в предвкушении богатой добычи,
пусть все увидят на деле
торжество технологий.
Диктор кричит: «Вау!
Здесь никогда не было такого шоу!»
А самолёт-цветок
молнией пронизывает небо,
следом погоня
раскатывается громом.
Но когда истребители
начинают атаку,
нарушитель вдруг пропадает:
его даже нет на радарах.
Выпущенные ракеты
красиво взрываются в пустом воздухе,
а публика рукоплещет
словно эхо каждого взрыва.
«Как легко он от них скрылся,
– говорит один в строгом костюме, —
нам эта модель кажется интересной,
какое бюро её разработало?»
Никто не может ему ответить,
боевые машины заходят на посадку,
а я из программы полётов
складываю бумажный самолётик:
пусть летит, пока дует ветер.