Принцип легкой руки - страница 23

Шрифт
Интервал


Вот ты, в пёстрой рубашке,
или вы, голые двое,
и ты, с головной болью,
давайте-ка собирайтесь
и марш по домам отсюда!
Собаки поджали хвосты, в сторону
отошли и снова в свои хороводы,
а мой кот
на яблоню забрался, чёрным яблоком
повис над нами.
– Ещё не все яблоки созрели,
ещё никто не откусил ни кусочка,
ещё не было даже змея,
тем более Адама и Евы,
мы случайно сюда попали
и скажи лучше нам, сколько времени,
коли тебе, Пора Возвращаться
известно когда и что за чем следует, —
говорю, – сюда пришли мои родственники,
друзья, даже собаки и этот кот,
Бог вёл меня на ниточке моего пульса
как машинку ребёнок ведёт
на верёвочке за собой,
пусть он мной и занимается!
Так стоял я возле дерева суровый, словно памятник,
а она раздвинула свою грудь в стороны,
открыла хрустальное пронзительное сердце
и сразу стало неуютно в этом раю:
автобус вдруг облаком вырос,
уехали гости с песнями и котом,
собаки в лес убежали,
и для нас наступило Потом —
мы принялись за работу:
Пора Возвращаться
сгребла мусор в кучу,
пропылесосила траву ветром,
я же выкопал яму для бутылок
кем-то забытый носок повесил на ветку…
Тут ниточка моего пульса до конца распустилась
словно цветок
и начала назад собираться:
сначала исчезли дерево и трава,
затем Пора Возвращаться,
затем всё свернулось клубком
разноцветным как радуга,
похожим на яблоко
в кармане моего плаща.

Переговоры

В кафе с тёмными стеклами,
за которыми даже солнечное небо
становится пасмурным,
словно скоро пойдёт дождь
я сижу за последним столиком
лицом к залу,
чтобы видеть всех
и не привлекать внимания.
И вот он идёт через кафе
почти бесшумно,
в сверкающем плаще,
по его волосам бегут капли воды,
у него серебряная серьга в ухе,
и уборщица цветком оранжевой швабры
затирает его следы.
Больше до него никому нет дела,
посетителей немного:
парень и девушка,
поедающие друг друга
взглядами,
мужчина средних лет
возле стойки
рядом с барменом,
и я с чашкой кофе
за дальним столиком.
Его вижу лишь я да уборщица,
которая не успевает
убирать воду
и отжимать швабру
в специальное ведро с решеткой.
Но вряд ли она посвящена в программу
наших переговоров.
Мы не пожимаем друг другу руки
и сидим молча
за одним столом словно
зал полон людей,
и просто не оказалось
другого места,
поэтому он и сел за мой столик,
вполоборота, так, что серебряная капля
в его ухе
сверкает, и невозможно
разглядеть лицо.
Наконец, я говорю, отпивая кофе: