Показатели приборов. Переключение скорости. Рывок вперед, пока можно. Тормозная система откликается мгновенно. Вхожу в поворот, адреналин скачет, и я живу. Ускоряюсь на максимум. На этом участке можно.
Кто-то роняет ручку. Несложно догадаться кто.
Я открываю глаза и впечатываю их в монитор. Таблицы рябят, цифры сливаются, целую секунду мозг противится тратить силы на тексты. Вдох-выдох, работаем.
Пытаюсь у самого себя найти ошибку. В бюджет, даже с учетом столичных нахлебников, помещаемся. С большим трудом. Втянув животы и щеки, то есть ударив по зарплате.
Москва громко вздыхает, не позволяя ни на секунду забыть о ее существовании. Сегодня на ней длинное белое платье, на талии черный ремень. Такие же черные широкие браслеты, серьги. На цыганку похожа.
Дверь открывается, парни заходят один за другим. Живут в одном районе и практически всегда приезжают одновременно.
Барышня подскакивает и по-хозяйски угощает всех кофе и маффинами. Весело щебечет, рассказывая, как заблудилась в городе, топит гонор в самоиронии. Кажется даже приветливой. Может, зря я на нее накинулся?
Не в моем вкусе, но талия поразительно тонкая, я таких не видел. Плечи худые, широковатые, а вот изгибы, приятные глазу. Вчера Москва была в широких брюках, сегодня в длинном платье, поэтому что с ногами – непонятно совершенно. Но любопытно.
Обрываю себя и возвращаюсь к монитору. Мысли шалят, после разрыва с Юлей прошло много времени.
Документации – вал, половину рабочего времени сейчас занимают бумаги, так что на несколько часов мы все выключаемся, спеша закончить с рутиной.
Ровно в двенадцать Москва берет мобильник, прочищает горло и начинает вещать «на периферию», по традиции громко:
– Здравствуйте, Александр Петрович… Да, у меня уже обед почти, спасибо. Проблема есть: мне не показывают сметы, поэтому я не могу ответить на ваши вопросы… Верно, Смолин. Отказывается сотрудничать. Категорически. – Она широко улыбается, явно наслаждаясь тем, что я слышу эти жалобы.
Сука самоуверенная.
Наглость обескураживает. Начальство-то на моей стороне, все всё понимают. Чего добивается?
Рабочий чат взрывается. Я смотрю на оранжевые кружки с цифрами сообщений. Не читаю.
Проходит минута. Вторая. Третья.
Мой мобильник начинает вибрировать. Рыбаков. Беру трубку.
– Да?
– Мать твоютысовсем охренел, Смолин?! – ор на максимум.