– Раньше надо было делать! – услышала она голос отца. – А теперь уже поздно! Ещё после первого раза надо было отправить её куда-нибудь на комсомольскую стройку, раз ей в Москве спокойно не живётся, не учится!
Тоже мне отец! – фыркнула Регина, немного успокаиваясь. – Вместо того, чтобы броситься защищать своего ребёнка, на комсомольскую стройку надо было отправить! Тьфу!..
Тут как раз и в дверь позвонили. Мать пошла открывать дверь. Регина услышала чужой мужской голос. Какой-то капитан хотел её видеть. До этого разговора с родителями она ждала этого визита, но реакция родителей ее напугала. И вместо того, чтобы броситься в коридор, она застыла на своей кровати, как приклеенная. Может, они и правда лучше меня разбираются во всем этом?
– Зачем вам она? – спросила визгливым от волнения голосом мать.
– Мне надо с ней поговорить, – настаивал капитан.
– В нашем присутствии, – потребовал отец.
– Как хотите! Может, так оно и лучше, – согласился капитан.
Регина напряжённо следила, как открывается дверь в её комнату. Сначала вошла бледная мать и села на стул возле письменного стола, за ней зашёл милиционер в форме. Отец встал в дверях. По нему было видно, что он сильно волнуется. Нервное состояние родителей передалось Регине, и она вцепилась руками в кровать.
– Капитан Баринов, – показал он ей своё удостоверение, но она ничего не разобрала там. Зато отец попросил ему тоже показать.
– ОБХСС? – проговорил он и обессилено сел на кровать неподалёку от дочери.
Капитану присесть никто не предложил, и он остался стоять.
– От вашей дочери, товарищи, поступило заявление, в котором она обвинила партийное руководство целого московского района в противоправных действиях. По результатам проверки эти факты не подтвердились. Получается, ваша дочь оклеветала честных советских граждан. Мало того, она пыталась дискредитировать в их лице государство… Это все находит свою оценку в соответствующих статьях Уголовного кодекса… И что мне прикажете делать? По-хорошему, я должен возбудить против вашей дочери уголовное дело!
– Послушайте, товарищ капитан, – поднялся отец и Регина увидела, что у него руки трясутся. – Можно же обойтись без этого на первый раз!
– Сложно с учетом других факторов. У вашей дочери очень плохая характеристика из МГУ, её исключили из комсомола за аморальное поведение и отчислили… При этом, до этого у неё был строгий выговор тоже за клевету, – с сомнением произнёс капитан, и мать застонала, закрыв глаза рукой. – Года с тех пор не прошло и, вот, опять то же самое, только теперь это уже всё гораздо серьёзнее. Это клевета на советскую власть и её представителей.