– Н-да, безнадежно, – огорчилась Ада.
Ирина молчала, бесцельно перебирая в руках фотографии.
– Можно посмотреть? – спросила Ада.
Тотчас же получив всю пачку и едва бросив взгляд на первую фотографию, восторженно ахнула:
– Какая красота! Они гораздо лучше, чем в твоем паспорте: ярче, четче, красочнее. Это твои родственники?
Ирина пересела на лавку и с удовольствием принялась объяснять: кто есть кто. Ада уже выразила восторг всеми известными ей восклицаниями, когда на очередной фотографии увидела подругу в купальнике и рядом с ней мужчину с голым торсом, что заставило ее ненадолго потерять дар речи.
Да, фото откровенное, если оценивать его с точки зрения местных норм морали, – подумала Ирина.
– Это я на пляже со своим другом. Посмотри, здесь есть еще такие же, но на заднем фоне видны другие отдыхающие и море.
В дверь постучали, и Ада не успела прокомментировать увиденное. Она сунула фотографии Ирине в руки и, шепнув:
– Убери с глаз, – пошла открывать дверь.
– Ханум, – на пороге появилась Агния. – Дамдин-абый ждет вас внизу. Девушки дружно охнули: Ирина в сопровождении Дамдина уже давно должна была быть на пути к ратуше.
Несколько дней назад она обратилась к Дамдину с просьбой помочь ей с удочерением Эль. Весь последний месяц ее терзали мучительные чувства: жалость к ребенку, тосковавшему по родным, особенно вечерами, к которой порой примешивалась жалость к самой себе, и, главное, крепнущие день ото дня привязанность и невыразимая нежность к этому ребенку. Впервые задумавшись об удочерении, она вдруг поняла, что мечта последних нескольких лет ее жизни близка к осуществлению. Наступил момент осознания, почему она здесь. Эль – это дар мироздания на ее мольбы о ребенке. Она оказалась в этом мире, потому что ее место рядом с этой девочкой.
Аделина очень деликатно советовала Ирине не торопиться, но для Ирины это было все равно, что поставить жизнь на паузу в ожидании счастья и бездействовать: ждать, что таинственный незнакомец, постучится в твою дверь и скажет: Меня ждешь?
Слава наоборот, предлагала действовать. Ирине некстати вспомнился последний разговор с подругой о вдовце с ребенком. Вдовец в данном конкретном случае был бы досадной помехой, даже угрозой Ирининому внезапному материнству. Упрекнув себя в равнодушии к судьбе незнакомого человека, являющегося отцом ее будущей дочери, решила заняться самобичеванием позже, а сейчас при поддержке Дамдина ходатайствовать у бургомистра об удочерении. Когда решение было принято не только сердцем, но и осознанно, в душе воцарилась необыкновенная гармония, состояние, которое люди называют счастьем.