Петрусь приехал спустя неделю. Его шикарный лимузин еле пробирался между деревянных заборчиков, разгоняя овец и кур…
* * *
Отто Вейнингер. «Пол и характер».
«В любви лежит самая позорная из всех просьб, так как она молит о наибольшем, о наивысшем». [Почему мужчина ищет в женщине чистоту и девственность? Эти качества являются для него ценностью. Почему женщины придают так мало значения мужской чистоте? Потому что она в их глазах не имеет никакой ценности. Девственность – мужское качество, женщина лишена девственности. Её совестливость по этой части объясняется лишь тем, что она потеряет свою привлекательность в глазах мужчины, если откроется её нечистота. Репродуктивные потребности заставляют её приспосабливаться ко всем культурным требованиям, диктуемым мужчинами. Видели ли вы когда-нибудь, как изнывает кошка во время течки? Девственность куда меньшее зло по сравнению с этим.]
«Само по себе наслаждение ни нравственно, ни безнравственно. Когда же влечение к наслаждению побеждает в человеке волю к ценности, – тогда человек пал».
[В общем, довольно-таки странная работка.]
Начала половой идентификации
Если юноши оценивают себя главным образом по своим предметным достижениям, то для девушек важнее межличностные отношения (Кон).
Эта максима ни в коей мере не претендует на открытие новой психологической теории. Автор скорее склонен думать о ней, как о псевдонаучном мифотворчестве.
Мужчина и женщина. Как далеки друг от друга и уникальны их миры! Сколько необыкновенно влекущего и бесконечно непостижимого таится в их половой самобытности! Неужели это божественный рок? Или у половой дифференциации характеров есть свои первоистоки; объективные, материальные предпосылки? Очевидно, что если таковые имеются они лежат в раннем детстве. Попробуем заглянуть в то время, когда ребенок узнает о своей половой принадлежности.
Общеизвестно, что мать для ребенка является куда более близким человеком, чем отец. И это не факт какой-либо социальной дискриминации. Для отца ребенок является чем-то потусторонним, не выстраданным. Ребенок для него всего лишь социальный факт, наследник. Для матери он нечто абсолютно иное – её плоть и кровь.
В самом деле, можно ли предположить, что за девять месяцев эмбрионального развития в ребенке что-нибудь осталось от отца? Даже та ДНК, что была принесена сперматозоидом, сто раз уже была подвергнута метаболизму и выведена из организма матери. А чего стоят психологические переживания матери во время беременности! А роды? Кормление грудью? Разве способен отец дать ребенку хоть толику того, чем является для него мать? Бесспорно, нет. Роль отца станет сколь либо действенной тогда, когда ребенок станет личностью, когда он сможет действовать в социальном мире. Первые годы детства принадлежат исключительно матери. Здесь-то и надлежит искать корень полового различия характеров.