Ты прав: что может быть важней
На свете женщины прекрасной?
Улыбка, взор её очей
Дороже злата и честей
Дороже славы разногласной…
Поговорим опять об ней.
А. С. Пушкин
Елевферий: Приветствую тебя Фавий, что так печален?
Фавий: Влюбился я милый друг, безнадежно, как последний мальчишка.
Е: О! Это и вправду великое горе. Пойдем‑ка присядем где‑нибудь поудобней, и ты поведаешь старику о своих бедах.
Ф: О чем же тут говорить: я люблю её, а она меня нет.
Е: Если подумать, то сказать можно много.
Ф: Ты все такой же Елевферий: неужели собираешься лечить мою страсть красноречием? Её надо топить в наслаждениях, жечь в восторгах, только тогда она будет готова рассказать о себе. Сейчас я для тебя бесполезен, если, конечно, ты не хочешь запутаться в моих вздохах и междометиях.
Е: Это меня не пугает. Я слушал на днях, как Антисфен воспевал соль.
Ф: Эх, Елевферий…
Е: Не вздыхай так, будто не знаю, о чем ты думаешь. Ты еще молод, в тебе живет огонь, а что нам старикам остается делать, кроме как сесть в уголок и порассуждать о вещах и мире.
Ф: Ну перестань, я не хотел тебя обидеть, клянусь Зевсом, просто я поначалу рассердился на то, что ты отвлек меня от собственных мыслей. Ну пойдем, присядем вон под той акацией, ведь мы и вправду с тобой не так часто видимся.
Е: А тут и в самом деле не плохо. Акация отбрасывает большую тень и закрывает почти всю дорогу, так что прохожие не будут мешать. Что ты смеешься?
Ф: Ты так красочно описываешь уединение этого места!
Е: Не забывай, что всякое наслаждение нуждается в условиях, а наслаждение ума наиболее притязательно. Ну, так что с тобой произошло?
Ф: Я влюбился.
Е: Понятно. Чувствую, большего от тебя не добиться. Давай-ка расскажу одну сказочку, которую, верно, больше меня никто и не помнит.
Ф: Начинай.
Е: Случилось это в те стародавние времена, когда людей еще не было, а на земле царствовали боги, да животные. Зевс только взошел на Олимп, установил законы и приступил к своему благородному правлению. Боги занимались своими делами, изредка плели интриги и строили друг другу козни. Единственный, кто стоял в стороне от скучноватой светской жизни был один из титанов – Прометей, добившийся благодаря уму места под солнцем, в отличие от большинства своих собратьев, дико ревущих в Тартаре. Его не занимали женские сплетни и легкомысленные похождения богов, он редко заходил на Олимп, предпочитая лукавым дворцам берег моря и шум ветра…