–Я, Дэл. Я глупый. – Друг изобразил покорное раскаяние. – Но они загоняют тебя в угол, так не должно быть.
– Не должно. И я ненавижу их за это. Всех. – Поморщилась. – Пойми: у меня не будет другой жизни, и мне остаётся научиться существовать в этой. А твои жалостливые причитания по этому поводу, лишь подначивают ненависть к ним. Избавь меня от своей жалости. Она нужна только тебе.
Грудь друга высоко поднялась и порывисто опустилась – не согласен. Громкий звон колокола ударил по ушам, напоминая о начале рабочего дня. Как по команде, мы двинулись с места, ведомые на звуки, годами отложившиеся у нас в памяти. Я недоверчиво глянула на Наира, ожидая новой порции жалости, но он шёл лёгкой и уверенной походкой, улыбаясь своим мыслям, словно минуту назад между нами не было неприятного разговора.
«За это я тебя и люблю, Наир», – подумала я и вздохнула. Как бы мы не ругались, никогда не застревали в вязкой луже обиды, а перешагивали и шли дальше, не видя смысла сетовать на вспыльчивость друг друга.
– Сегодня прекрасное утро. – Парень раскинул руки, наслаждаясь новым днём.
Окинув взглядом тёмно-зелёный лес, окружающий долину, я засмотрелась на красно-бурые рванные горы. Они отделяли меня от внешнего мира, как высокая неприступная стена, обрекая на недолгую блеклую жизнь среди людей, которые меня ненавидят.
– Обычное приевшиеся утро, – буркнула я, прожигая ненавистью далёкие красные скалы.
По привычке наморщив нос, я отвернулась к редким покосившемся избушкам. За ними, ближе к лесу, темнеют поля, готовые к посадке пшеницы, и виднеются конюшни – три продолговатых дырявых сарая, укрывающихся в густой тени хвойных пушистых лап деревьев.
Остальную часть долины, без малого половину, занимает пасека. Ульев так много, что жужжание голдуфов слышно в любой части деревни – ещё одна причина любить мою полянку в Тихом лесу.
– Наир, ты не думал сбежать из деревни? – Я брезгливо отвела глаза от Ямы к другу.
– Да как-то не приходилось, – осторожно ответил он. – У меня тут бабушка, я не могу ее бросить.
– Точно.
– А ты хочешь убежать? – Наир напрягся.
– Хочу. Было бы здорово уехать вместе. Поселиться в деревне в крае Истинного света. Торговец говорил, что жизнь там проще и люди добрее.
– Там жизнь ни чуть не легче. Что зажиточный торговец может знать быте простого люда? – Наир нервно дёрнул плечами. – Ничего.