– Отпусти её! – Я выпрямилась во весь рост.
Мужчина резко соскочил, в прыжке натягивая вытянутые в коленях льняные штаны.
– Дэлла? – Девушка приподнялась, сжимая в кулачке края подбитой мехом курточки. Её глаза напоминали два блюдца и не моргая смотрели то на меня, то на мужчину, подбирающего с травы лук и колчан со стрелами.
– Эта мелкая с твоей деревни?
Я узнала Гжелю и спустилась с пригорка, чтобы рассмотреть лицо охотника – он был мне не знаком.
– Что здесь происходит? – с прищуром спросила я.
Мужчина был слишком спокоен для того, кто пытался искалечить девушку.
– Не говори об этом Шиже! – Гжеля подползла ко мне на коленях и вцепилась пальцами в мою шерстяную рубаху. – Ради Великой! Умоляю.
– Что с твоим лицом? – Охотник склонился надо мной и вцепился глазами в веснушки. – Сыпь, как на трупе.
Я поморщилась и отвернулась, оставляя его без ответа.
Тихие рыдания и унизительные мольбы Гжели пролили свет на то, что здесь происходило пару минут назад. Наир рассказывал мне о тех вещах, что делают муж и жена, но чтобы сопоставить его слова и борющихся мужчину и женщину моему четырнадцатилетнему мозгу понадобилось время.
Нос обожгло зловоние и одновременно с вонью за холмом послышались кряхтения и мелкий топот.
– Поднимайся! – Охотник одной рукой поднял трясущиеся тело Гжели. Его глаза ухватились за мой окровавленный рукав. – Это ты их привела, мерзавка!
Меня не беспокоили его оскорбления. Я уже сжимала в правой руке ржавый нож.
– Шевелись! – Мужчина потащил за собой девушку.
Гжеля торопливо побежала за ним, оглядываясь на меня и мелких тварей выпрыгивающих из-за пригорка.
Я могла тоже понестись прочь, но сил у меня почти не осталось, а предплечье начинало выть с новой силой: они бы догнали меня. Охотник это понимал. И он решил не тратить силы на стычку с тварями, ведь им спокойно хватит того времени, что твари потратят на меня.
Четыре мелких уродца обступили меня. Их длинные когти на костлявых руках волочились по земле, а коротенькие согнутые в коленях ноги неторопливо перебирали ступнями по земле. Самое голодное человекоподобное отродье прыгнуло, выставляя перед собой когти. Я вильнула в сторону, пропуская его мимо себя, и когда он приземлился, воткнула нож в хрупкую лысую черепушку. Чёрная кровь, хлынувшая на ломкую траву, стала сигналом для остальных.