Обратная перспектива - страница 2

– Вот ты где, дрянь! Выходи, иначе в следующий раз это прилетит тебе в голову! – Злоба в голосе Норы пропитывает воздух ядом и становится настолько ощутимой, что толкает меня вверх, заставляя подняться на нетвердые ноги.

– Забери. Я не ела его, – шепчу, вынимая из кармана спелый плод, блестящий на солнце. Во рту должно бы пересохнуть, но, наоборот, скапливается слюна. Я так голодна, что нет сил стоять прямо.

– О-о, ты сожрешь его, не переживай. – Рот Норы растягивается в зловещей улыбке, когда она толкает биту в мою сторону, заставляя убрать протянутую руку, в которой по-прежнему зажато яблоко. – А мы посмотрим.

Ехидные смешки раздаются вокруг, и подруги Норы обступают меня со всех сторон, тесня к ржавому забору автомобильной свалки. Начинаю ненавидеть себя еще больше за это глупое импульсивное решение, подтолкнувшее меня взять чужое.

– П-пожалуйста, просто забери его, – почти умоляю, пробегая глазами от человека к человеку, но ни один взгляд, направленный в мою сторону, не содержит и капли сочувствия, лишь ничем не прикрытую злобу и желание причинить боль. Можно ли еще сильней сломать человека, который и так уже потерял все?

Оказалось, что да…

Кажется, вот-вот начнется гроза, о чем свидетельствуют раскаты грома в небе надо мной, но так темно, что почти не разобрать очертания туч. Вспышки света, как огни стробоскопов, мелькают перед глазами; инстинктивно протягиваю руку, чтобы поправить очки, но тут же понимаю, что, должно быть, потерял их в суматохе. Неосторожное движение причиняет боль, отдаваясь в легких, передо мной появляется размытая фигура, стоящая на коленях, она заслоняет обзор на небо.

– Давай дыши, парень! – просит кто-то, нажимая на мою грудь двумя руками. Кашляю, чувствуя, как по лицу ручьями стекает вода, и делаю глубокий, полный жжения вдох. – Вот так, молодец, боец! Ты будешь жить. Принесу аптечку.

Фигура похлопывает меня по груди и поднимается, а ее заменяет другая, скорчившаяся и содрогающаяся.

– Черт тебя дери! – Это голос Джоша. Он дважды всхлипывает, сердито ударяя по земле кулаками, а потом падает на задницу и рыдает, добавляя сквозь прерывистые вздохи: – Я думал, ты погиб.

Только тогда события последних нескольких часов вереницей обрушиваются на все еще затуманенную голову.