Бог злости - страница 30

– Существует такая штука, как презерватив. Слышала о такой? Ой, прости, забыл, ты же ханжа.

– Однажды он забыл воспользоваться им, – говорит Крейтон, и мы все поворачиваемся к нему. – Презервативом.

Реми хватает его за шею.

– Не вздумай разглашать секреты моей светлости, наглый ублюдок.

Сесили напоминает собаку, которая нашла кость, и бросается на Реми со свирепостью воительницы.

Я смеюсь, или, точнее, выдавливаю смех, притворяясь, что чувствую себя счастливее, чем есть на самом деле. Притворяюсь, что происходящее помогает уменьшить хаос, творящийся внутри меня.

Краем глаза вижу, как мелькает черная полоса, и поворачиваюсь так быстро, что удивляюсь, как не упала.

Опять.

Уверена, что кто-то наблюдает за мной из тени, следит за каждым моим шагом.

Температура тела повышается, и я провожу ладонью по краю шорт.

Раз.

Два.

Карман жжет телефон, и не могу перестать думать о сообщении, которое получила два дня назад.

Я не хотела думать об этом сейчас, запихивала эту мысль на дальний план и старалась притвориться, что ее место среди всего остального хлама, который разрушает мою жизнь. Но не думаю, что могу так поступать дальше.

Дело уже не в Деве? Или все намного хуже?

Разговоры друзей начинают растворяться, превращаясь в белый шум. Мое зрение теряет четкость.

Ничего нет.

Не вижу даже свои пальцы.

Я поднимаю правую ногу, затем левую. Иду, но не понимаю куда.

Или как.

Уверена лишь в том, что нужно убираться отсюда.

Сейчас же.

Я напишу ребятам позже и скажу, что неважно себя чувствую. Хотя, возможно, стоит придумать новое оправдание, учитывая, что в последнее время я использовала его довольно часто…

Сильная рука зажимает мой рот, и я вскрикиваю, когда меня откидывают назад.

Только один звук вырывается из меня – жуткий, приглушенный крик, наполненный отчаянной жаждой жизни.

Жестокая рука зажимает рот, когда меня прижимает спиной к стене. Мои глаза расширяются, когда встречают взгляд психопата.

Тусклый, безжизненный – как и две ночи назад.

Он говорит тихо:

– Тебя трудно поймать одну, Глиндон.

Однажды дедушка сказал мне, что наступят моменты, когда я буду чувствовать себя в ловушке, и выход из нее будет невозможен.

Меня будут душить.

Я почувствую себя не на своем месте, словно вокруг меня смыкаются стены.

Он сказал, что если вдруг случится такое, главное – сохранять спокойствие, не позволять страху поселиться в душе.