– Пасечник!
– Я! – сержант вырос, словно из-под земли.
– Готовь две коробки, полный боекомплект, боеприпасы по наряду, остальное, как всегда.
– Сколько человек?
– Я десятый, – задумался Тихонов, – со мной Степанов, остальные кого придумаешь, мне все равно. Коля? Ты ничего не чувствуешь?
– Не понял, – сержант осторожно посмотрел на командира, – вы, о чем?
Тихонов неопределенно пожал плечами. Пасечник удивленно посмотрел на Тихонова. Таким он видел его впервые. Впервые с той поры как «желторотым» салажонком сделал свой шаг, отделивший его привычную жизнь непреодолимой вечностью от жизни сегодняшней. С тех пор много воды утекло, но для Коли Пасечника, без Тихонова, не представлялось уже никакой жизни. Он был главным свидетелем восхождения счастливой звезды Виктора Тихонова. Шестнадцать! Шестнадцать боевых выходов без потерь, ни убитых, ни раненных. Из всех передряг солдаты Тихонова выходили словно заколдованные. Весь полк окрестил Виктора счастливчиком, но уж Пасечник-то знал, что стоило счастье Тихонову и его бойцам, он-то видел, как молились солдаты после боя. Молились не в переносном смысле, а в прямом. Уж он на своей шкуре испытал подготовки ротного к выходам. Ничего лишнего, ни капли, все что было у него под руками он использовал для подготовки, сотни литров пота своих солдат не пожалел ротный для этой сложной науки выживания в бою. Казалось, в Тихонова вселился бес, все смеялись над ним, все, но не его солдаты. Пасечник не раз слышал, как командир батальона выговаривал ротному за его строгость и придирчивость, не обходилось и без взысканий. Но Виктор упорно стоял на своем и неизменно приводил солдат живыми. Можно спросить у солдата, нужна ли ему в бою отеческая забота, или материнская ласка. Просто спросите. Ему нужно немного еды, боеприпасы и умный подготовленный командир. Материнской ласки солдат вдохнет вдоволь и после войны, но до этого «после» нужно еще дожить. Солдаты души не чаяли в своем командире. И вот теперь Николай не узнавал Тихонова. Сейчас он был удивлен и просто поражен.
– Виктор Иванович? А, куда идем-то? Вы так и не сказали.
– Да? Разве? – Тихонов пожал плечами, – на вторую…, через полк.
– Куда…? – Николай, широко раскрыв глаза, смотрел на капитана, – вдесятером? На вторую?
– Ну, а что не так? Может тебе дивизию выделить?