Однажды, когда Наташа уже начала мириться со своими чувствами, подруга, Ларка, сунула ей под локоть кукурузный початок и многозначительно сказала:
– А ты не думала к бабке Лукерье сходить?
– К кому? – Наташа вздрогнула, но тут же попыталась сделать вид, что не поняла.
– Да не притворяйся! К Лукерье. Может, поможет? Раз уж так его любишь…
Наташа напряглась.
Конечно, она слышала про Лукерью. Старая женщина жила на самом краю деревни, в ветхом, заросшем мхом доме. Днём она редко выходила, а ночью люди замечали у их домов чёрную кошку, которая наблюдала за ними из темноты. В деревне поговаривали, что это сама Лукерья следит за жителями.
– Боюсь я её, – шёпотом призналась Наташа.
Ларка хмыкнула.
– Ну-ну. А Вера Степановна к ней ходила, когда муж её гулять начал. Теперь он к ней как привязанный, из дома без спросу не выходит.
Наташа молчала.
Мысль о Лукерье засела у неё в голове, словно назойливый репейник.
Ночью она долго лежала без сна. В голове звучали слова Ларки: «Может, поможет? Раз уж так его любишь…»
Она уже год сгорает от чувств, уже год каждую ночь мечтает о нём. Что, если можно сделать так, чтобы он полюбил её? Пусть даже с помощью колдовства.
Но разве можно заставить человека любить?
Эта мысль пугала её.
Но страх одиночества пугал ещё больше.
Наташа долго боролась с сомнениями. Но потом решила: пусть хоть что будет, но жить так дальше она не могла.
Наступил вечер.
Сумерки медленно окутывали деревню, дома прятались в сгущающейся темноте. Наташа накинула старый платок, поправила подол платья и глубоко вздохнула.
Перед тем как выйти за порог, она бросила последний взгляд на родителей.
– Я тут подумала… Поживу недельку у Ларки, – сказала она, стараясь говорить уверенно. – Может, смена обстановки поможет. Голова кругом идёт.
Мать подозрительно посмотрела на неё, но ничего не сказала. Отец лишь пожал плечами.
– Ну поживи у подруги, если хочешь. Только про родной дом не забывай.
Наташа кивнула, подхватила небольшой узелок с вещами и вышла на улицу.
Она пошла к дому Лукерьи.