Я вновь и вновь возвращалась к мысли о суде Эдварда. Зачем мне это нужно? Это был риск, который мог стоить мне жизни. Но в ту же минуту я знала, что это было важно. Эдвард, с его загадочной и темной личностью, всегда притягивал меня. С ним была связана моя судьба, как бы я этого ни хотела. Я погрузилась в воспоминания о нем – его саркастическая улыбка и проницательные глаза, которые будто читали мои самые глубокие страхи.
Вальдо… Идея того, что он – мой истинный отец, меня истощала. Я ненавидела его за все боли, которые он мне причинил, и за то, что ставил под угрозу не только свое существование, но и жизни окружающих меня. Запрещать мне идти на суд – его попытка защитить меня или же еще одна хитрая манипуляция? Я сомневалась, но желание узнать правду брало вверх над разумом.
Я перевернулась на бок, укрылась потеплее и попыталась успокоить себя. Бэт, даже без слов, чувствовала мою борьбу, и хотя у нее не было тех знаний о мире, в который я оказалась втянутой, ее поддержка значила для меня больше, чем я могла выразить словами.
– Ладно, – тихо произнесла я, как будто пытаясь убедить не только ее, но и саму себя. – Завтра будет другой день. Я всё еще могу на всё повлиять, как бы ни сложилась ситуация.
Как только я произнесла эти слова, на мгновение мне показалось, что мир вокруг меня наполнился надеждой. Но скоро это ощущение развеяло дыхание страха. Я снова взглянула на свет, пробивавшийся сквозь щели, и зажмурилась, отгоняя мысли о завтрашнем дне. Я знала, что не смогу спать. Снова.
Тишина комнаты лишь подчеркивала мои внутренние противоречия. Я не могла позволить себе больше оставаться в неведении, и, когда солнце медленно начинало подниматься за горизонтом, мне стало ясно: несмотря на все риски, в этом мире я должна быть сильной и решительной. Мягкий свет предрассветного неба пробивался сквозь старые шторы нашей комнаты, обнимая тусклыми, размытыми тенями стены. Я тихонько лежала на своей постели, чувствуя, как с каждым часом мрак расплывается, уступая место раннему утру. Казалось, весь мир затаил дыхание. А я, в свою очередь, думала. Об Эдварде, о суде, о своем плане. Мысли вихрем кружились в голове, и, несмотря на мою решимость, холодный металлический привкус страха тяжело оседал где-то в глубине.
Я повернула голову к окну, разглядывая, как слабый свет прорывается сквозь полупрозрачные занавески. Мои дампирские чувства обострились: я чувствовала шепот ветра за окном, улавливала запах ночи, ещё не до конца уступившей место дню. Вместе с новообретёнными способностями пришла ответственность, и я понимала, что завтра, на суде Эдварда, я должна быть.