Я ещё раз перебрала в голове план. Всё было тщательно продумано. Нужно пробраться на заседание тайно. Белые маги, известные своей стражей и хитростью, будут дежурить на каждом углу, их чары станет трудно обойти. Но легко не будет – я знала это с самого начала. Я знала и о наказании, которое может последовать. Но ради Эдварда… ради всего, что между нами было и остается, я готова пойти на риск.
Светлеющий потолок над моей кроватью не отвлекал. В голове рисовались детали: как я выскользну из академии, когда Бэт ещё будет спать; как увернусь от магических ловушек и незаметно проникну в зал, где решается судьба Эдварда. Исхода суда я не знала, но одно было ясно – его исход должен был быть справедливым. А я должна была быть там. Моё сердце, которое начало менять ритм из-за его смешения с кровью вампира, давало лишь один ответ: без борьбы этот день нельзя оставлять.
Едва начинавшийся рассвет всё-таки притупил мои мысли. Быть может, я задремала на несколько минут – в своём полусне я еле различала тени за окном, слышала, как Бэт резко перевернула подушку, бросила что-то невнятное во сне. Но едва я улавливала моменты абсолютной тишины в комнате, изнутри разгоралась твёрдая уверенность: пути назад нет.
Когда первые лучи утреннего солнца коснулись комнаты, я наконец поднялась с кровати. Осторожно, чтобы не разбудить Бэт, я заправила одеяло и натянула свою куртку. Её рукава слегка щекотали запястья – всё казалось таким обыденным, даже когда внутри всё горело.
Бросив последний взгляд на подругу, я выскользнула в общий коридор и шагнула к двери. Холодный воздух встретил меня, будто напоминая, что с этим утром приходит испытание. Моя миссия началась.
Я шла к воротам Академии, не оглядываясь, вниманием поглощённая лишь своей целью. Птицы что-то пели, но их мелодия звучала как насмешка. Прохладный осенний ветер трепал мои волосы, заставляя каждую прядь густо вплетаться в мрак. Вдруг мои ноги и руки онемели, и передо мной замерло всё вокруг, так будто меня заковали в невидимые нити.
– Куда ты собралась? – раздался грозный голос позади. Я уже знала, кто это.
Это был он. Вальдо. Сукин ты сын.
Нити ослабли, и я упала на землю. С трудом поднимаясь с колен, прищурила глаза, чтобы рассмотреть его в свете утреннего солнца— его мрачное лицо, пронзительные зеленые глаза, полные такого хладнокровия, что от них становилось неуютно.