Летная семья - страница 2
А упали все вместе: сначала мама, потом я, потом и папа. Такая куча-мала в снегу получилась! И, оказывается, я совсем не испугался, а даже развеселился.
Тогда папа стал учить нас съезжать с горы. Сам он катался замечательно. И казался мне ещё сильней и смелей, чем всегда. А мама упала два раза, вывалялась в снегу так, что на снеговика стала похожа, и сказала, что с неё достаточно.
Папа стал учить меня одного. И всё удивлялся, какой же я неумелый. Пришлось мне объяснить ему, что лыжи-то мои совсем новые, они ещё не привыкли ко мне. Поэтому и едут всё время не туда, куда я хочу.
Папа рассмеялся и согласился со мной. И он всё учил меня, учил, а я всё падал. Мама рассердилась и сказала, что и мне достаточно. А папа ей ответил, что будущий лётчик должен уметь не только летать, но и падать и вставать. И хоть падать я уже совсем научился и вставал почти сам, я подумал: папа лучше знает, что нужно лётчику. Раз нужно, буду падать и вставать.
Потом папа сделал настоящий трамплин: нагрёб снег в кучу, притоптал его лыжами, разогнался сверху и полетел!
Я даже глазам своим не поверил! А он снова разогнался и снова полетел. Тут и мне захотелось хоть чуть-чуть полетать.
Я тоже взобрался на гору, так же как папа, разогнался и… Что было потом, я не понял – меня словно большой подушкой сзади ударили. Выбрался я из сугроба, рядом папа стоит. Хохочет.
– Нет, сынок, – говорит. – Лыжи – это не самолёт. На лыжах на две точки надо приземляться, а не на три!
Мне и обидно, что я упал, и радостно, что хоть немного, а летел. Папа меня даже поздравил с первым полётом.
Когда шли домой, папа сказал, что весна не за горами. Я посмотрел на поле, на лес, на вершину холма, ничего не понял и спросил, где же весна.
– Рядом! – сказал папа. – Не сегодня-завтра постучится к нам!
А мне стало жалко, что зима уходит: так и не успеют лыжи ко мне привыкнуть!
ВЕСНА
Стало на улице больше солнышка. Побежала с сосулек капель. Снег, ещё совсем недавно пушистый и белый, весь пропитался водой, осел, стал серым и жёстким. Перед нашим домом разлилась огромная лужа. Я сразу понял, что наступила весна.
Лыжи папа убрал, но я не расстроился. Потому что, если весна, то, значит, скоро мой день рождения. И мне будет не шестой год, а полных шесть и даже седьмой. А ещё меня папа научил делать из газеты бумажные кораблики. У меня их уже целая эскадрилья. А может, эскадра? Ну, всё равно – много!