В центральном холле академии было блекло, сухо, холодно, как и весь период никса, сезона снегов на Энтаре. Что тут прекрасного? Но я улыбалась и запрокидывала голову! Сдурела!
По залу в танце кружились пары, напоминая заплутавших во тьме мотыльков. Почудилось, что я была здесь раньше. Словно все повторялось. Эта мысль иголкой вошла под ребра и провернулась, заставляя меня шумно выдохнуть и отряхнуться.
Студенты толпились на балконах, прятались в нишах, гуляли среди укрытых снегом деревьев в саду и на площади. У статуи единства, около стены памяти, под люстрой из люмитов, у столов с закусками и напитками. Везде. Среди молодежи можно заметить приглашенных кританцев в дорогих кителях с традиционной символикой по рукавам, почти у всех на пальцах сверкали украшения из рианца – признак высокого статуса. С ними соперничали богачи-иманцы: те расхаживали в довольно небрежных нарядах из грубого хлопка, без украшений, зато вышитых так искусно, что даже я засмотрелась.
Не все гости прибыли, и праздник только входит в раж. Студенты завороженно глядели в дрожащий портал – огромный алый круг на улице, со стороны выхода из академии. Оттуда, по широким ступеням из магического льда, приходили вельможи разных мастей, с обеих стран.
Попадая на площадь из белого камня, они выбирали себе мага: для брака, любовных утех или прислуживания. Приезжие богачи выбирали нас, будто цветы на срез. Вот эта подойдет. И эта ничего. А тот паршивый. Выбросить. Ведите другого или другую.
Выбирали из нашего факультета и энтарских студентов, но последние имели право отказать, если предложение их не устраивало. Нам же, иномирцам, помогала королевская программа распределения. Она же и закрывала рот.
Попаданцы бесправны на Энтаре, а в благодарность за то, что живы и не изгнаны в Мортем, мы обязаны молчать и покорно склонять головы. В нашей группе были те, кому не нравилась этакая помощь великих, но обет, подписанный в начале учебы, заставлял всех подчиняться правилам. Себе дороже – противостоять закону.
Глянув на счастливо порхающие пары под светящимися нитями из люмитов, я ушла в сторону, спустилась на улицу по главным ступенькам и спряталась под покрытыми инеем ветвями старой ивы. Здесь, в тупике, было немного спокойней. Сама не знаю, что со мной не так, но все происходящее – отбор, ужин и танцы – раскачивало в груди необъяснимую тревогу и раздражение.