Приступ внезапного веселья, больше похожего на выход скопившегося напряжения, заканчивается, когда девушка хватает со стола телефон и сумку. И снова чихает. Ладно, все. Пошутили и хватит. С места не сдвигаюсь, но уже без злости, спокойно, но четко и ясно предупреждаю:
– Послушайте меня внимательно. Можете ждать вашего друга сколько хотите. Но если завтра мои сотрудники поголовно окажутся на больничном, клянусь, в галерею вы больше не зайдете.
Чёрт!
Фраза «мои сотрудники» вырвалась непроизвольно. Редко я не контролирую речь и эмоции, но возвращение в родной город превращает в несдержанного юнца, каким отсюда уезжал.
И стоит светлым бровям удивленно выгнуться, а губам приоткрыться в забавно-мультяшном немом «О», резко разворачиваюсь и ухожу. Все, перепалка закончена. Хоть выражение крайнего удивления на её лице и доставило удовольствие, давить на девочку положением не собирался. Просто хотел, чтобы она уехала домой. Перестала чихать на сотрудников, которые сегодня и так совершили подвиг, обрабатывая весь этот поток кандидатов.
В этом году всё обязательно должно пройти без косяков и неожиданностей. А наличие десятерых стажёров – почти стопроцентная гарантия косяков.
Напыщенный индюк, значит?
Надо запомнить. Василиса подобрала прекрасное описание для всех присутствующих здесь молодых людей. Василиса, точно!
Усаживаюсь за свой стол лицом к выходу. Раздражение больше не беспокоит, и даже зелёная жижа в кружке Саши не вызывает тошноту.
Через пару минут наблюдаю за тем, как девчонка в одной рубашке выскакивает под дождь и бежит в сторону парковки. Друг, видимо, приехал.
– Саш, пришли мне сейчас её резюме и характеристику.
Посмотрим, что вы из себя представляете, Василиса.
В закрытом коттеджном поселке сонная тишина. В сумерках окна современных частных домов светятся теплым желтым светом. Здесь не водится алкоголиков-родителей и брошенных на произвол судьбы детей. Нет матерей-одиночек, нет убийственной нищеты, безысходной проституции, детской кровожадности. Нет ни капли всего того, с чем я рос до десяти лет в Купчино.
Паркуюсь. Фары гаснут, двигатель замолкает. Несколько секунд сижу и смотрю на дом отчима, оставшийся нам с Каем в наследство. Если все сложится удачно, я больше сюда не вернусь. Ни домой, ни в поселок, ни в город.