– Ну и гадость, – тихо сказал Прошка.
– Оно, сынок, что добро – завсегда гадость, – мельник улыбнулся. – Горишь, – обтёр пот со лба паренька.
Архип отложил черпачок и достал из висевшего на поясе чехла нож. Рядом с топчаном стояла в кружке свеча. Он поджёг её и развернул парня набок. Ножом распорол вокруг обломка стрелы одеревеневшую от крови рубаху, нагрел нож над свечой и одним движением, ловко поддев наконечник стрелы, выдернул его из спины парнишки. Прошка дёрнулся и вскрикнул.
– Ну, вот и нету железки в тебе больше, – Архип положил окровавленный наконечник на табурет рядом со свечой.
Мельник потянулся к полочке над топчаном и снял с неё небольшую баночку. Сняв с баночки крышку, зачерпнул оттуда двумя пальцами, какую-то зелёную, пахнущую еловыми иголками, мазь.
– Теперь потерпи немного, осталось чуть совсем, – знахарь нанёс мазь на рану паренька, растёр вокруг и, безжалостно вогнал её в кровоточащую дырочку, оставшуюся от стрелы, указательным пальцем.
Прошка выгнулся от боли, но не вскрикнул. Он крепко сжал, до хруста, зубы и стонал. А мельник снова нагрел нож и решительно прислонил разогретое железо к ране на спине парнишки: тот вскрикнул, из глаз прыснули слёзы, а пальцы впились в тулуп.
– Всё, сынок, больше мучить не буду, – мельник погладил паренька по голове, по взмокшим волосам. – Не всякий мужик такое стерпит: иной зверем взвоет. А ты, вишь, сдюжил. Не серчай. Теперь живой будешь.
Мельник ладонью ощутил, как парень опустил плечи и провалился в сон.
Архип снова погладил парня по мокрым волосам.
– Живой теперь будешь, – мельник отошёл от топчана, взял ведро и вышел за дверь.
Набрав воды под мельничным колесом, Архип вылил её в чугунок, поставил его на печку. Ещё раз внимательно посмотрел на посапывающего во сне Прошку и ушёл в лес, за брошенным лукошком, на месте своей находки.
Глава вторая
Прошло несколько дней. Благодаря заботе мельника и его умению справляться с ранами, да хворями, Прошка быстро шёл на поправку: жар ушёл, появился румянец на лице. Парнишка гулял вокруг мельницы, вдоль заводи, любил слушать, как плещется водяное колесо. Хорошо, тихо и спокойно было на мельнице. Только не давала покоя Прошке мысль о неизвестной судьбе отца. Да и безделье его тоже тяготило.
– Дядя Архип, – Прошка обратился к мельнику, который подправлял жернова, – может, я сгожусь тебе помочь чем?