Свернув около кинотеатра направо, машина прокатилась мимо железного киоска с надписью «Пиво» и спряталась за убогим полуразваленным домиком. Андрей выключил двигатель, и в салоне воцарились тишина и мрак. Достав пистолет, он щелкнул магазином, передернул затвор и поставил на предохранитель. Я, опустив пониже спинку кресла, угрюмо молчал. В запасе было минут двадцать.
– Что, волнуешься? – спросил Андрей, и сам же ответил. – А я немного волнуюсь! Наркобизнес – дело серьезное! Череп, царство ему небесное, через этого мафиози завязался было…
Я невольно заворочался в кресле, и Андрей неожиданно переключился на другую тему.
– Слушай, Санёк, а как ты умудрился покорить Аллочку? – оживленно спросил он.
– Аллочку? Да я с ней много и не общался!
– Да ладно уж! – не унимался Андрей. – Она в прошлый раз
интересовалась тобой, даже спросила, есть ли девушка у тебя, и была удивлена, когда я сказал ей, шутя, конечно, что ты их боишься, как огня. Я ее этим только подогрел. Вот, ей Богу, она в тебя втюрилась! Чем это ты ее взял? У тебя же, как у латыша! – он беззлобно рассмеялся. – А, знаешь, какие мужики возле нее крутятся?! Состоятельные, с положением!
– Хватит болтать! – недовольно прервал я. – Пора уже на дело настраиваться!
Мы замолчали. Прихватив большую спортивную сумку, направились в глубь частного сектора.
Нужный дом стоял за высоким забором, мощные ставни закрывали все окна, только кое-где через узенькие щелочки пробивался тусклый свет. Сам дом находился в дальнем углу просторного двора, там же под единой крышей-навесом тянулись громоздкие пристройки кухни, бани, туалета, гаража и складских помещений. Во дворе, освещенном яркими лампами, бегала огромная овчарка, и кто-то копался под открытым капотом комфортабельной иномарки.
– Охрана! – прошептал Андрей. – Зайдем с другой стороны.
Соседний домик, старенький и перекошенный, затаил в себе социальную обиду. Пройдя через хлипкую калитку, мы осторожно и незаметно пробрались к тыльной стороне дома, защищенной высоченной стеной пристройки и густой сеткой колючей проволоки. Здесь был «черный» ход, тщательно замаскированный и ничем неприметный. Дверь закрывалась только изнутри на засов. Каким образом узнал об этом Петрович, самому Богу известно, но в этом заключался успех задуманной им операции. Нащупав тонким лезвием ножа железную полоску, я терпеливо, миллиметр за миллиметром, начал смещать засов в сторону. Дверь, плотная, как влитая, казалась наглухо приколоченной к дубовой стене.