У нас была открытая репетиция. Просто ужасная репетиция, потому что в зале скопилась целая стая парней, которые тоже занимались во дворце спорта.
Градов был одним из той толпы. Я все выступление чувствовала на себе его взгляд. Обжигающий, непривычный. Так на меня еще не смотрели. Я несколько раз даже чуть не накосячила в отработке номера. А потом, когда все закончилось, Руслан подошел со мной знакомиться. Я оторопела. Мне показалось, что это какая-то шутка, а он все что-то говорил, говорил, улыбался, домой проводил. Мы шли часа три вместо получаса. Болтали обо всем, наверное. Мне тогда показалось, будто я его всю жизнь знаю. Мама видела нас в окно. Дома устроила мне допрос, а потом отлупила кухонным полотенцем за то, что я шляюсь не пойми с кем.
Руслан ей не понравился. С первого взгляда, на расстоянии нескольких метров. Она восприняла его в штыки, а когда я упала на соревнованиях и получила травму ноги, она обвинила в этом Градова. Потому что если бы я с ним не путалась, то ничего бы этого не случилось. Если бы он меня не развращал и не затягивал в свой гнилой мирок, у меня бы все было в порядке…
– Мама! – верещит Яся.
На автомате дотрагиваюсь до правой ноги и поворачиваю голову в сторону своего ребенка.
– Ты чего кричишь?
– У тебя все сейчас сгорит!
Вздрагиваю, перевожу взгляд на сковороду, быстро переворачиваю сырники один за другим, каждый покрылся черной коркой.
– Давай омлет поедим.
Выкидываю все в мусорное ведро и переключаю вытяжку на четвертый режим.
– А можно мороженое?
Бросаю быстрый взгляд к холодильнику. Соблазн дать Яське мороженое, а самой запереться и поплакать в ванной, велик, но я уже разбиваю яйца в миску для омлета и заливаю все это дело молоком.