Кремлевский пул. Два полюса и шесть континентов - страница 24

– Зачем вам машины, ездить-то некуда? – поинтересовался я у местных.

– Как некуда? А в Зеленый мыс на рыбалку по зимнику?

– Сколько километров до вашего мыса?

– Семь! Пешком не дойдешь.

Черский – такая же Хатанга, только чуть побольше. И все же это последний оплот цивилизации, где за деньги можно купить что-нибудь в магазине или зайти на почту и заказать телефонный разговор с Москвой. Дальше перевалочная база на острове Жохова и сама льдина в районе Северного полюса.

Так получилось, что ребятам с дрейфующей станции не повезло. Взлетно-посадочная полоса постоянно покрывалась трещинами, почти девять месяцев с ними не было никакого сообщения. Ближе к Новому году подвижки льда прекратились, и мне сообщили, что готовится рейс на «Северный полюс – 28».

Институт Арктики и Антарктики располагался в Ленинграде на набережной реки Фонтанки, в бывшем дворце графа Шереметева.

– Лететь не передумали? Тьма какая на улице!

– Нет, конечно! Как обстановка?

– Сложная! Льдина попалась с характером!

– А в коллективе как дела?

– Не очень! У одного совсем крыша поехала.

– Давно?

– Давно! А вывезти его только сейчас, дай бог, получится. Вы прилетите, а его заберем обратно. Следующий рейс, наверное, только весной будет, в апреле!

Честно говоря, я не совсем был уверен в успехе задуманного мероприятия. Хорошо, что удалось собрать группу единомышленников: моего брата кинооператора Алешу и Петю Пивоварина, одного из лучших звукооператоров студии. И вот – сидим в самолете, который скоро совершит посадку на льдину в районе Северного полюса.

Встречать нас вышло человек двадцать, почти весь состав дрейфующей станции. Горящие фальшфейеры в темноте полярной ночи освещали лица неровным, мигающим светом. За месяцы на льдине у всех отросли бороды, и трудно было сразу разобрать, кто есть кто. «Привет! С прилетом! – услышал знакомый голос начальника станции Саши Чернышева. – Сейчас освободим борт и поможем вам дотащить барахло до дома. Жить у нашего доктора будете!»

Как посадили в салон повредившегося умом товарища, так и не заметил. Самолет, загудев винтами, вырулил к началу взлетно-посадочной полосы и после короткого разбега растворился в темноте полярной ночи.

Доктор встретил нас очень приветливо:

– Проходите, располагайтесь! Хорошо, что приехали, веселее будет! Сейчас вам подарю по сувениру в знак дружбы. Держите, сам делал!