– Наш герой! – безостановочно комментировал Саларьев.
– О-очень, – ответила на рукопожатие новенькая.
Из-за спины его появилась Милена («Точно камея!» – восхитилась Харианна):
– Привет!
Они обнялись, как старые приятельницы. Харианна уловила теплый аромат ее русых волос, распущенных по спине, и дружеский взгляд голубых глаз.
– Звёздочка наша! – представил Милену танцмейстер.
Затем был черед полной, крепкой дамы:
– Роза! – представилась она, не разнимая губ.
– Великая Роза! – не смолкал танцмейстер.– А большая так уж точно.
«Кубик», – обозначила ее для себя Харианна.
Рядом стояла маленькая, похожая на сушёный абрикос блондинка в ботфортах:
– Клавдия!
«Кого же она мне напоминает?» – улыбалась Харианна.
– Мишель Мерсье! – ответил на ее мысли Саларьев, ставший сейчас конферансье.
Затем была худенькая, кротко-смиренная, будто святая, женщина:
– Мария, – робко улыбнулась она.
– Ты еще попробуешь булочки нашей Марии, Санта Лючии! – пообещал конферансье.
За ней:
– Ян Покленов, – высокий, подтянутый гусар, облагороженный залысинами, блестевшими, как полировка на дорогой мебели.
– Это лорд дизайна! – не замолкал Саларьев.
За ним показалась юркая особа женского пола с прозрачными голубыми глазами и выдающимся носом:
– Геката! – присела она в шутовском реверансе.
– Звездочка, это что-то с чем-то, ваще!
«Право первой ночи в этих краях не осталось бесследным», – старалась не выдать своего шока новоприбывшая:
– Харианна!
– Так может просто Анна? – предложила кубическая Роза.
– Да нет, – отшатнулась Хари.
Затем представился штатный фотокор-любитель с висевшим на животе рылом объектива, наведенным на всякого встречного:
– Пометов Теодор, – псевдолюбезно улыбнулся этот обрюзгший… впрочем, еще далеко не старик. – Фотография – это метка момента. И слепок его. Пометов! Не Помётов.
Далее следовали две сестры, Флора и Лаура, крепкие, туго сбитые, рослые брюнетки с одним кавалером на двоих, Жорой, похожим на кенгуру при росте жирафа, за ними Гарик Арлекинов, сухощавый человек, раскрывшийся в глубоком реверансе:
– Магистр театра марионеток!
– Вот уж где и правда, имя – знамя сути, какую фамилию дадут, тем и будешь работать, – прокомментировал Саларьев.
И так далее, еще с дюжины человек в цветных балахонах, узких лосинах, пестрых размахаях, что смешалось в голове Харианны в один пестрый балаган: «Неужели они все в таком виде будут танцевать? Ведь придется иметь с ними дело».