Илья задумчиво покосился на огненного медведя, но тот в ответ лишь пожал плечами.
– Может быть, огонь? – предположил Муром, окончательно останавливаясь. – Слушай, Алёш, выпей зелье ментальной защиты?
– Вот ещё! – Эльф не только не замедлил шаг вслед за Муромом, но, наоборот, ускорился. – Без сопливых солнце светит!
– Точно, аура, – вздохнул Муром, глядя в спину друга. – Топтыгин, помоги-ка…
Огненный медведь послушно рыкнул и, в два прыжка нагнав своего хозяина, повалил его на землю.
– Ты чего творишь, животное?! – возмутился Алёша. – А ну, живо слез с меня!
– Сейчас слезет, – прогудел Муром, подходя к друг и опускаясь на колени. – Только выпей для начала эту склянку…
– Отравить меня вздумали! – прищурился Алёша, всеми силами пытаясь высвободиться из стальной хватки Топтыгина. – Ух я вас сейчас! Я ж вас…Кха-кха-кха!
Муром хладнокровно дождался, когда Алёша наберёт в лёгкие новую порцию воздуха, чтобы продолжить ругаться, и ловко влил ему в рот зелье.
Алёша закашлялся, но в следующую минуту его взгляд прояснился, и он скривился так, будто откусил пол-лимона.
– Всё-всё, я в порядке…
– Точно? – не поверил Муром.
– Да точно-точно, – поморщился Алёша. – Топтыгин, слезь с меня.
– Рррра?
– Да в норме я, кому говорят!
– Слезь с него, – кивнул Муром, не спуская с друга напряжённого взгляда. – Опиши свои ощущения, Алёш.
Стоило Топтыгину ослабить хватку, как эльф тут же оказался на ногах.
– Сейчас будто вату в уши напихали, – поморщился Алёша. – Шёпот слышу дурацкий. Что-то бормочет типа: «Ты боишься», «Тебя сейчас убьют», «Бей, беги, убивай»…
– Точно, ментальное воздействие, – кивнул Муром. – Зуб даю, чем дальше будем продвигаться по тропинке, тем сильнее будет эффект.
– Сейчас проверим, – решительно произнёс Алёша и пошёл вперёд по дороге. – С каждым шагом голоса всё громче!
– Может, выпить ещё одно зелье? – предложил Муром.
– Не поможет, – заявил Алёша. – Вот что, Муром, вяжите меня. Да хорошенько!
– Уверен?
– На все сто. Иначе быть беде.
– Ну как скажешь…
Муром не пожалел для друга высокопрочного эльфийского каната, а под конец ещё обмотал Алёшу золотой цепью Горыныча.
Причём, хоть последнее было и необязательно, его как будто что-то под руку толкнуло. Надо – и всё.
– Вот что, братцы, – проворчал связанный по рукам и ногам Алёша. – Если буду на вас ругаться всякими нехорошими словами, вы на меня не серчайте, лады?