– А что думаете вы? – с ленивым любопытмтвом спросил он.
Я сдержала гнев, это было несложно после бессонной ночи – слишком устала.
– Я думаю, что вам меня не запугать. Убирайтесь прочь! И передайте ему, что он ничего так не добьётся.
Шагнула к аптеке, наступив на ушибленную ногу и поморщившись от боли.
– Кому ему?
Теперь в его голосе и правда настоящий интерес, но он не собьёт меня с толку.
– Моему мужу, – ответила я не оборачиваясь.
На утренней прогулке её не было. Я успел изучить не только распорядок садика, но и запомнить всех малышей группы. Этот – дерётся. А с этой девочкой моя дочь любит играть. Подружка. Сегодня все дети на месте, моей – нет. Я выждал несколько минут, но она так и не вышла.
– Вы сказали ждать, – позвонил я юристу. – Если она снова сбежала… я…
Голос срывался. Хотелось убивать. Я не мог упустить её снова. Позвонили на работу – на работе Ольги нет. Я еду к её дому, но обледенелой дороге автомобиль заносит, но я жму на газ. Новости немного опоздали – сначала я увидел Ольгу. Она явно спешила, но ребёнка с ней не было. Я сразу сделал вывод – оставила одну. Маленькую пятилетнюю девочку. Моя жена бы так не поступила.
Информацию про её мужа я пропустил мимо ушей – я знал, что Ольга хитра и расчетлива. Я не позволю ей себя запутать. Теперь возле её дома всегда будут дежурить – страх, что она сбежала, слишком свеж.
Я же через час сидел в районной детской поликлинике.
– Да все с девочкой хорошо, – отмахнулась доктор. – Ангина. У неё была уже весной. Не сильная, пролечится недельку и будет, как новенькая. У неё опытная и хорошая мама, не переживайте.
На этих словах на меня обрушилась такая ярость, что я скрипнул зубами. Достал стопку денег, положил на стол.
– Это что?
– Это деньги, – пояснил я. – Сейчас вернётесь, скажете, что ошиблись в диагнозе, и выпишите направление на госпитализацию.
Женщина явственно растерялась, но с денег взгляда не отводила. Деньги – лучшая мотивация.
– Да как я…. Что я скажу? И потом мне карточки заполнить нужно…
– Вот придумаете, скажете, а потом заполните.
Если девочка будет в больнице, Ольга не сможет увести и спрятать её. Там мой человек будет привлекать явно меньше внимания, чем в её подъезде. Доктор кивнула и поднялась со стула.
Я не знаю, что она говорила, но через два часа зареванная Ольга уже встречала скорую. Я не понимал, зачем она плачет. Зачем ей притворяться сейчас? Какой в этом смысл? В больнице тоже уже предупреждены, никто не позволит Ольге лечь вместе с ней. Сошлются на что нибудь, правила больницы и прочая ерунда. Моя дочь будет одна.