– Потому что была глупой, – перебила меня Мария. – Я не имею права рассказывать детали её смерти, но поверь мне – лучше принять то, что даёт тебе Хавьер, чем гнить в сырой земле.
Я нервно сглотнула. Кажется, Мария настолько верит в то, что это её семья, что всеми силами пытается убедить меня в этом же.
– Послушай, Анна, – обратилась ко мне Мария вновь. – Семья Рамирес – очень влиятельная семья. Что Хавьер, что Карлос – каждый из них заботился о своем служащем персонале, особенно женщинах. – Мария сделала паузу, набирая воздуха в легкие. – Они уважают женщин, какой бы она не была.
– Поэтому они их похищают?
– Нет, деточка, – по-доброму сказала Мария. – Тебя похитили не они. Семья Рамирес выкупила тебя, чтобы дать новую жизнь.
Звучало это не слишком обнадеживающе. Я решила промолчать и пока что не заводить эту тему больше.
Конечно, мне было интересно, почему Мария убеждена, что находиться в плену у мафии – лучший исход в жизни. Возможно, она бежала от кого-то и нашла защиту в лице семьи Рамирес?
– А кто такой… Карло?
– Карло Рамирес? Отец Хавьера. Но опережу тебя с вопросами: отец и мать Хавьера были застрелены другой семьей. И теперь между ними война.
Я нервно сглотнула. Когда ты дотрагиваешься до таких граней, то по коже проходит холодок.
– Но не будем о плохом, моя дорогая, – скорее всего, Мария заметила мою тревогу, поэтому она поспешно встала и предложила мне обед. – Пообедай, а после придет доктор, чтобы забрать анализы.
– Какие еще анализы?
Мария удручающе вздохнула.
– Я же тебе сказала, что Хавьер заботится о своих подчиненных. Этот доктор обслуживает всю семью Рамирес. Бояться нечего, он просто возьмет некоторые анализы, чтобы убедиться, что ты ничем не больна.
Больше Мария мне ничего не сказала, лишь настоятельно рекомендовала плотно покушать, ведь здешний климат может вымотать меня уже через пару часов.
Мой желудок и впрямь сворачивался в улитку. Я была слишком голодна, чтобы отказываться от трапезы. Вдруг это мой последний шанс насладиться вкусной пищей?
Точно не знала, сколько я не ела, да и сразу же не сообразила спросить, какой день недели. Как только меня сюда притащили, то постоянно ощущала себя потерянной в пространстве.
Брошенной.
Одинокой.
Всё было чужим и ужасающим. Люди, которые ходили за окном в темных рубашках и брюках. Возгласы на незнакомом языке в коридоре. Звуки топора, что-то рубил на улице. Даже пение птиц казалось мне чуждым.