– Жаль! – лукаво улыбнулась Илкер. В глазах ее плясали огни Зары14.
– Леди Лаксме, – он чуть подался вперед. – Вы со мной заигрываете?
– Чуть-чуть, – улыбка стала еще шире.
– Осторожней! – предостерег он, наклоняясь ближе.
Девушка тут же посерьезнела и отвернулась, задумалась о чем-то.
– Илкер… – тихо позвал он.
Она взглянула на него кротко и печально. Но так и не услышала, что он хотел сказать. В Музыкальный салон вошел дворецкий:
– Сударь Орнер, господин Полад просит вас к себе.
Илкер с замиранием сердца наблюдала, как в один миг с лица Ялмари исчезла радость. Он словно заледенел и отстранился от всего мира. Скользнул по девушке равнодушным взглядом:
– Прощу прощения. Дела, – и вышел из салона, даже не оглянувшись.
28 юньйо, деревня недалеко от Биргера
Когда волчица воткнула ему нож в живот, Ялмари охнул, зашипел и с силой потер ушибленное место.
– Ты что творишь? – сверкнул он глазами.
Нож выпал из рук Ранели:
– Ты оборотень? – неверяще спросила она. – Оборотень – и служишь людям?
– Если ты о том, что было в деревне, то мне нужно было увезти тебя. И увезти так, чтобы ни у кого не возникло подозрений, – объяснил он, успокаиваясь. – Иначе было нельзя, извини.
– Почему они тебя не раскрыли? У них тоже есть камень, как у стражи Биргера.
– Есть защита, – отмахнулся парень. Он вспомнил два небольших темных камешка, которые ему повесили на шею, кажется, едва он родился, а потом много раз повторяли, что снимать их нельзя никогда. Никогда. Ни на мгновение. А ведь до сих пор ни разу в Энгарне с туммимом не сталкивались. Но Полад принял чрезмерные меры предосторожности, и вот когда это пригодилось. Потрясающий человек.