Дело в том, что я совершенно не запомнила его лица в тот день. И сейчас держала в руках лишь его воспоминание: общими были только эмоции от его рассказа о той встрече. Я встала, взяла большую сумку и выгребла в нее все вещи из синего комода, свои тоже, поскольку выбирала их для него. Спустя время около входной двери выросла гора таких сумок. Я переходила от одной полки к другой. Брала в руки предметы, откладывала, возвращалась к ним. И в конце концов выбрасывала. Старалась хоть что-то почувствовать, но не получалось. В ту ночь я не спала и не плакала. Я опустошила себя. Опустошила запасы своей боли и память.
Убедившись, что ничего не осталось, приняла душ, накрасилась, надела единственные оставшиеся джинсы и свитер и позвонила Симону.
Симон – приятный молодой человек, с которым я, сама не знаю как, познакомилась недавним бесцветным вечером. Он звонил много раз, но всякий раз натыкался на такой же бесцветный разговор. А сейчас возникла потребность в живой энергии, внутри и вокруг. В этой новой для меня пустоте понадобился кто-то теплый, кто вдохнет в меня жизнь. Поэтому и позвонила ему сама.
Он примчался без промедления на своем скутере. Я ждала его внизу у подъезда. Приехал с улыбкой, полон надежд. Я села сзади, он нажал на педаль газа, и ветер прогнал все мысли прочь. Мне понравилась эта скорость, этот ветер. Симон повел меня в кино – название фильма не помню, это была комедия. Я наблюдала за окружающими меня парочками: они болтали, улыбались или молча наслаждались присутствием друг друга.
В тот момент захотелось влиться в эту воскресную атмосферу. Я взяла Симона за руку. Он улыбнулся. У него было красивое, немного кукольное лицо – первый признак простодушия, в чем можно убедиться только с возрастом. От него приятно пахло мужским парфюмом, складки свежей рубашки напоминали складки простыни. Я подумала о его постели, о своем теле в его постели. Поняла, что хочу, чтобы мое инертное тело немного расшевелилось. Он поцеловал меня в шею, я ответила поцелуем в губы.
Мы молча вышли из зала и поехали в его маленькую студенческую квартирку, хотя студентом он давно не был. Между нами не было неловкости. Движимые молчаливым согласием, мы стали любовниками.
Позже я внутренне поздравила себя с этим событием, благодаря которому снова стала желанной женщиной. Он спросил, не хочу ли я остаться, я вспомнила о сумках в прихожей и согласилась. Мы заснули, а когда проснулись, больше не было слез, только кофе в постель. Я поделилась, что хочу продать все имущество. «Даже машину?» – спросил он. Да, даже машину.