– Замолчи, – сказал я.
Когда всё закончилось, я, запыхавшись, на минуту прилёг с ней на матрас. Она лежала рядом не шелохнувшись. Затем нарушила молчание:
– Альберт, вы настолько сильно любите эти узлы?
Её слова заставили меня напрячься. Почему она опять задаёт вопросы? Я хотел, чтобы она молчала, чтобы была просто объектом, а не разговорчивой пленницей.
– Узлы – это искусство. В них всё чётко, надёжно и правильно, – ответил я, сам не понимая, зачем отвечаю.
– Красиво. Но вы ведь здесь не только ради этого. Зачем вы меня приковали? Только ради секса в любое время? Нет, я не прошу меня отпустить, просто интересуюсь.
– Даже если и так, это не твоё дело.
Я хотел закончить разговор. Она опять заставляет меня нервничать. Мои ладони стали мокрыми, как будто я держал их под струёй воды.
– Но ведь это можно получить и не совершая преступления.
Я вспомнил про кляп, подошёл к рюкзаку, в котором хранил необходимые инструменты и вытащил чёрный шарообразный кляп на ремнях и наручники.
– Нет, пожалуйста, я буду молчать, – взмолилась она.
– Конечно, будешь, – согласился я с наигранной весёлостью. – Будешь молчать, пока я не приду к тебе в следующий раз.
– Но…
Она не успела договорить, как я уже застегивал чёрные ремешки кляпа и заметил, что волосы у неё спутались, скоро превратятся в валенок. Я не стал её развязывать, а так и оставил лежать полностью обездвиженной. Пусть отдохнёт перед нашей следующей встречей.
– Отдохни, – так я и сказал ей, выключая свет.
Закрыв дверь, я на мгновение замер в темноте, чувствуя, как откуда-то из глубин поднимается тревога. Мне нужно было понять, почему её спокойствие нервирует меня больше, чем крики.
Трясясь в вагоне метро, я пришёл к выводу, что пока ещё рано праздновать успех. Нужен полный контроль над ней. Все аспекты её существования должны зависеть от моей воли. Но я никак не мог предположить, что её реакция будет иной. От досады я сжал руку. Неужели и здесь меня ждёт разочарование?
В офисе я оказался одним из первых. У проходной секретарь и помощник директора возились с огромными свёрнутыми плакатами, перевязывая их верёвками, а в нашем кабинете вообще никого не было. Я включил свет и прошёл к своему столу. За окном ещё было сумеречно. Как в подвале. Я, наверное, погорячился, выключив ей свет. Там же кромешная тьма. С другой стороны – смотреть там тоже особо не на что.