А мое – просто оттого, что я каждый день продираюсь сквозь дерьмо. Эти чертовы ковбои на ранчо. Мои братья. Городская драма. Бывшая.
Единственный человек, который меня не выматывает, – моя младшая сестра Вайолет. Но, возможно, только потому, что она переехала на побережье.
– Мы ничего не делали, Люк? – Уилла накалывает на вилку стручковую фасоль, и я стараюсь не отвлекаться на то, как она отправляет ее в рот.
– Мы… – Сын переводит взгляд с меня на нее – виноват по полной программе. – Мы испекли блинчики! С шоколадной стружкой! Много-много шоколадной стружки.
Уилла морщится, опуская взгляд в свою тарелку. Когда она поднимает глаза и замечает, что я смотрю на нее, то говорит:
– Что? Ты же сказал: после ужина никакого сахара.
Покачав головой, я возвращаюсь к Люку.
– Что еще?
– Ничего… – начинает он, как раз когда Уилла говорит:
– Мы купили кочаны латука, а потом кидались ими из окна моего джипа.
Я поджимаю губы и бросаю быстрый взгляд в ее сторону: выглядит она забавно и чертовски глупо.
– Люк. – Он испуган. Трудно отчитывать сына, когда он такой милый. Но рядом нет второго родителя, чтобы играть в хорошего и плохого полицейского. Всю грязную работу приходится делать мне, в том числе отчитывать за проступки. Иногда я беспокоюсь о том, как выгляжу в его глазах, но кто-то же должен следить за его поведением.
Кто-то должен обеспечивать его безопасность.
– Прости! – восклицает он, опускаясь на место, в то время как Уилла крутит головой, поглядывая то на меня, то на Люка.
– За что нам извиняться?
Я глубоко вздыхаю, качаю головой и впиваюсь в куриную грудку со всей силы.
– Люк уже просил покидаться кочанами салата из окна, и я ему отказал.
Люк даже не может выдержать мой взгляд, а у Уиллы отпадает челюсть, когда она смотрит на него в ответ:
– Чувак! Серьезно?
Его маленькие губы поджимаются, да и он сам превращается в маленький комочек. Он не плохой ребенок, просто в нем есть бунтарская жилка. Полагаю, все из-за того, что он – Итон.
– Я думал, папе просто не хочется. – Он умоляюще смотрит на Уиллу. – Ты сказала, что было весело!
– Люк… – начинаю я, но Уилла перебивает.
– Мы оба знаем, что ты умнее, Люк. Ты обманул меня. Намеренно. Не круто. Мне было весело, но осознание того, что ты солгал мне, разрушает все веселье. – В ее тоне нет злости, но Люк подавлен.