– Ближе нельзя, Поленька, что бы искры тебя не достали, ведь они очень горячие, понимаешь?
В знак согласия я просто кивнула головой и сразу заметила, как дедушка огорчился, и тут я впервые ощутила чувство жалости, мне не хотелось его огорчать, и я сказала то, чего от меня ждали:
– Я всё поняла дедушка.
Дедушка так обрадовался, что тут же позвал бабушек и сообщил им, что внучка, наконец, заговорила. Следующим моим достижением было то, что однажды вечером, я стала подпевать бабушке колыбельную. И опять все взрослые так радовались и так хвалили меня, что я ощутила некую уверенность в себе. Страхов становилось всё меньше и меньше. Тёмные образы постепенно уходили, и вместе с ними уходила моя скованность. Я начала не только отвечать на вопросы, но и высказывать свои желания и предпочтения. Мир вокруг меня стал ярче, и я уже прониклась нежной привязанностью к бабушкам и дедушке. Каждое утро я просыпалась с приятным ощущением того, что меня уже ждут и к завтраку приготовили всё то, что я люблю. Мне обязательно скажут « Доброе утро, Поленька, а мы тебя ждём к завтраку!», и начнётся новый день, проведённый в полном согласии и радушии.
И именно в то время, когда в моей душе появилось ощущение тепла, мой, едва возродившийся мир, был в одночасье разрушен…
С утра всё начиналось как обычно. Бабушки приготовили на печи гречневую кашу, и поскольку была уже зима, и на веранде было холодно, мы сели завтракать за большим столом в комнате. Во время нашей размеренной и тихой трапезы, вдруг, с шумом открылась дверь, и в неё, один за одним, буквально ввалились с громкими возгласами два больших человека. Я моментально скрылась в своём убежище под столом. Я тогда подумала, что когда эти шумные незваные гости уйдут, я выйду и доем свою кашу, а потом мы с дедушкой пойдём в сарай за дровами…
Но этот день был началом следующего этапа моих бесконечных испытаний. Поначалу никто не обращал внимания на моё отсутствие, и я привычно примостившись на перекладинах, слегка приподняв тяжёлую скатерть, наблюдала за происходящим. Прибывшие гости, насколько я поняла, являлись дедушке Трофиму и бабушке Даше детьми, поскольку они их называли мамой и папой, это с трудом умещалось в моём сознании, поскольку эти « дети» были такими большими, шумными и вообще казалось, что они из другого мира. У большой толстой тёти были короткие кудрявые волосы. Платье на ней было очень яркое и короткое, с большим вырезом. На её шее были большие бусы, которые постоянно болтались и при этом издавали лязгающий звук. Большой дядя всё время улыбался и постоянно говорил тёте: