Я родилась в доме № 40 по Остоженке на 6-м этаже. Назвали меня в честь матери Софьей. Я родилась с тонкими благородными пальчиками и с голой, как коленка, головкой (в день похорон деда мама еле-еле нашла у меня на голове горстку пуха, чтобы завязать чёрный бант). Отец любовался благородными ручками доченьки, а мать, вконец измученная пережитыми страданиями, металась взлохмаченной головой по горячей подушке и в ужасе шептала пересохшими губами: «А девочка-то лысая!»
Молока у мамы оказалось мало, и я плакала днём и ночью – сначала громко, потом писком, похожим на комариный. Нанятая опытная няня Татьяна Ивановна и мама по очереди поили меня с ложечки сладкой водичкой. На несколько минут я затихала, но потом снова начинала сучить ножками и пищать. Синело сморщенное как будто старческое личико, закатывались глазки, я умирала. Няня прикидывала, где искать новое место, а мама, уже не в силах одолеть усталость, дремала, подсознательно ожидая, когда всё закончится и можно будет надолго и бездумно заснуть.
И вдруг раздался звонок. Это явилась бабушка, которая работала и не могла раньше приехать. Вид умирающей внучки поверг её в отчаяние. Не сказав ни слова, она ушла и через час появилась с большим бидоном молока. Мама и няня воспряли духом, согрели молоко и налили его в бутылочку. Но у меня не было сил сосать молоко из бутылочки, и бабушка с няней сначала вливали молоко с ложечки, сжимая мои запавшие щёчки. Очень скоро я начала сосать молоко из бутылочки, округлилась, зарумянилась, заулыбалась.
С самого рождения у меня на животике было крошечное синее пятнышко, которое постепенно превратилось в опухоль величиной с блюдечко. Я оттягивала кожу на опухоли, и когда отпускала её, раздавался громкий хлопок, очень меня веселивший. Взрослые были в унынии, мама боялась обратиться к врачу и тянула время. Спасла меня опять бабушка. Взяв меня на руки в свой очередной визит, бабушка заметила опухоль и, снова не сказав ни слова, отправилась в знаменитую хирургическую клинику. Вернулась с хирургом, который осмотрев опухоль, укоризненно покачал головой и забрал меня и няню с собой. После операции хирург сказал, что через пару дней мне был бы конец – опухоль подходила к брюшине.
Через некоторое время такая же опухоль появилась у меня на спине. После второй операции няня в полутёмной палате дремала на стуле рядом со мной. Вдруг здание содрогнулось, со стен и потолка посыпалась штукатурка, а одна стена стала оседать. Прибежали врач и сестра и сказали, что в здание попал снаряд, лишних мест в клинике нет, и поэтому мы должны отправиться домой.