С мамой Салии, жившей долго в Питсбурге и окончившей там музыкальную школу, однажды случился казус. Она с мужем (отцом Салии) ехала в поезде. Пошли в вагон-ресторан. Газиз Ганиевич взял меню, но заказать, кроме свиных отбивных, было нечего. Мама Салии ела и восторгалась необычайно вкусным блюдом. Когда вернулись в купе, она пристала к мужу: чем он её накормил таким вкусным? Тот, смеясь, сознался. У жены началась рвота.
В Оренбурге ежедневно в какой-нибудь семье готовили пельмени, и меня кто-нибудь звал к себе на обед. С тех пор обожаю пельмени. Ещё помню необыкновенно вкусный чак-чак («гробница Магомета»), которым угощали нас наши хозяева и Хусаиновы.
Помню очень страшный случай со мной и папой. Мы возвращались с прогулки. Входим в свой переулок и видим: около нашего дома собралась огромная стая собак. Была весна – время «собачьих свадеб». Мы постояли, постояли, собаки на нас не смотрят, можно идти. Но только сделали несколько шагов, вся стая взвыла, ощетинилась и стала окружать нас. Путь и к дому, и из переулка оказался отрезан. Собаки двигались медленно, но кольцо сужалось. Тогда папа в отчаянии замахнулся на одну из собак ногой. Было скользко, и он грохнулся на землю. Собаки с визгом отпрянули.
К нашему великому счастью на крыльцо вышел отец Салии. Он моментально понял обстановку, схватил меня за руку и втолкнул в сени. Папа тем временем вскочил на ноги и тоже моментально оказался в сенях. Но одна отчаянная собачуха успела вырвать клок из его пальто. Спасло папу от своры собак несомненно то, что он был «спартанцем» – до конца дней ежедневно занимался гимнастикой, в молодости кувыркался на трапеции и обливался холодной водой. А бывали в Оренбурге случаи, когда весной – вечером или ночью – собаки загрызали людей насмерть.
Мама наняла девушку Машу, тоже местную казачку. Девушка попалась смирная, славная. Прожили мы в казённой квартире месяца два, соседка спрашивает маму: «Вы знаете, что ваша Маша по ночам уходит из дому?» Мама очень удивилась и на следующую ночь пошла в комнату Маши – окно открыто, Маши нет. Мама не стала ложиться спать, дождалась возвращения девушки. Та разрыдалась и выдала свою тайну.
А нужно сказать, что за нашим домом был огромный пустырь с развалинами старых казачьих домов. Хозяева ушли с белыми, но то и дело, по одиночке появлялись в городе. Вернулся в город жених Маши, встретил её на улице, стал настаивать на ночных свиданиях. Он оказался главой целой шайки. Они собирались покончить с нами и ограбить дом. Маша, как могла, отговаривала их. Теперь, будучи разоблачённой, рыдая, сказала, что уйдёт от нас навсегда. Просила её не искать, но потребовать охрану дома на несколько дней. Помню, с неделю по вечерам и ночам у нас дежурил чекист. Потом соседка под секретом сообщила маме, что шайка ушла и с ними Маша.