В дверь дважды постучали. Это был Доминус, сообщивший, что Лео прибыл.
Дверь конференц-зала медленно открылась, и Лео вошел своей обычной уверенной расслабленной походкой. На его лице было спокойное выражение, будто он пришел на праздник, а не на важнейшую деловую встречу.
– Что за напряженные лица? У вас что, кот умер? – шутливо спросил он у Алессандро и Давиде. – Я знаю, что вы жуть какие пунктуальные, но технически я опоздал всего на три минуты. Вы что, боялись, что пропущу такое важное событие?
– Мы везде тебя искали, – сказал Давиде.
– Да, я отключил телефон именно из соображений безопасности. Возможно, я был слишком осторожен, но решил, что опасно обнаруживать себя. Кто-нибудь мог пожелать, чтобы я сюда не пришел…
Темпеста, который обычно за словом в карман не лез, промолчал. Он чувствовал, что друг может предать его, и это глубоко его волновало. Если Лео решит продать свою часть акций, ему больше нельзя будет доверять. Это беспокоило Темпесту. Лео знал самые темные его секреты, в частности то, что он при помощи Зеус1 нарушил тайну частной жизни миллионов людей.
Давиде, напротив, почти успокоился. В конце концов, ситуация была такая же, как если бы он пригласил на ужин девушку, за которой давно ухаживал… и вот они наконец сидят вместе в ресторане.
Лео огляделся со своим обычным дерзким видом, потом заметил сенатора, сидевшего чуть поодаль от остальных.
– Добрый вечер, сенатор, – уважительно сказал он.
– Добрый вечер, Лео, мы тебя ждали, – ответил сенатор с легким одобрительным кивком.
Алессандро набрался смелости и твердым голосом спросил:
– Что ты решил?
Лео снова ухмыльнулся.
– Обалдеть, вот так в упор. Даже кофе не предложили. Ясно, – он сделал театральную паузу и сказал: – Ребята, я принял решение. Как вы знаете, у нас был договор, что я не встаю ни на чью сторону и оставляю вам право принимать решения. Так я всегда и делал. Но сейчас я подумал, что на кону стоят слишком большие деньги, к тому же этот пакет стал для меня докукой. Я делаю актерскую карьеру и хочу от него избавиться. Поэтому я решил, что для всех будет лучше, если я его продам.
Алессандро почувствовал себя так, будто его с размаху ударили невидимым кулаком в живот. Он попытался скрыть потрясение, но удар был слишком силен. Давиде победно сжал кулак и ликующе прошептал: «Дааа!» Сенатор оставался настороже, поскольку Лео еще не закончил.