До свидания, Борис Константинович!
Цитатами стоит пользоваться только тогда, когда действительно не обойтись без чужого авторитета.
Артур Шопенгауэр, немецкий философ
Давным-давно, когда жизнь казалась мне бесконечной, я открыл свою первую компанию и рядом появились люди, которыми надо было управлять. В управлении я ничего не смыслил. Бизнес-литературы нормальной на русском языке не было, не говоря уже о видеопособиях и курсах; не было и Интернета, поэтому управлял я по наитию. В первые пару лет со мной начали происходить странные вещи: приходя на работу, я вдруг из Бори стал превращаться в Бориса Константиновича. Из Константиновича явно выпирало чувство собственного превосходства, ему казалось, что он теперь особенный – лучше, чем люди, работающие в его маленькой компании. День за днем Константинович все больше и больше доминировал над Борей и в один момент незаметно поглотил его – так Боря стал начальником. Константинович сменил джинсы, худи и кроссовки на строгие костюмы, рубашки, галстуки и неудобные ботинки на шнурках. Он важно расхаживал по офису и раздавал ценные указания.
В то время мне нравилось быть Константиновичем. Я наивно считал, что управлять значит быть боссом, а вести себя открыто и показывать уязвимость – непозволительная глупость для лидера. Я не знал, как завоевывать авторитет в строящемся коллективе, и думал, что обязательное обращение по имени-отчеству, дорогие костюмы и другие атрибуты номинальной власти помогут мне добиться уважения и признания. Сегодня такое поведение кажется мне забавным и деструктивным, но в те времена я был искренне убежден, что все должны знать, кто тут главный. Я не понимал, чем современный руководитель-лидер отличается от начальника советской эпохи, на которую пришлись мои детство и юность.
Но к 30 годам то ли активизировались лобные доли мозга, то ли женитьба повлияла, и у меня на многое стали открываться глаза. Я понял, что авторитет руководителя надо завоевывать поступками и достижениями, а не галстуками, отчеством и другими показными атрибутами власти. В итоге я решил изменить собственную культуру, культуру компании и избавиться от Константиновича навсегда. С Константиновичем мне удалось разобраться, но с компанией все оказалось не так просто. Помню, как мне пришлось всех собрать и объявить: «Мы начинаем меняться. Начнем с того, что больше никаких отчеств!» Но оказалось, моего желания было недостаточно: все уже «заразились» и стали Игоревичами, Александровичами, Петровнами. Мое поведение было блестяще скопировано, и никакого эффекта моя речь не возымела: всем так понравилось быть начальниками, что никто не хотел превращаться обратно в Коль, Насть и Саш. Очевидно, что винить мне в этом было некого, кроме себя самого. И только через несколько лет упорного труда атавизм культуры отчеств, который можно сопоставить с показным потреблением (в данном случае это был показной авторитет), нам в команде удалось изжить.