– «Ты – это человек. И ты не ошибка.»
Когда цепи рвутся впервые. Отец не выдерживает.
– «Хватит этой чуши!»
Я поворачиваюсь к нему.
– «Вы боитесь его. Потому что он разрушает ваш мир.»
Отец сжимает челюсти.
– «Но это не его вина.»
Когда боль выходит наружу. Джейсон резко встаёт. Его голос сорван от сдержанных эмоций.
– «Ты даже не пытался меня понять, отец.»
Тот замер.
– «Ты никогда не спрашивал, как я себя чувствую. Никогда.»
Отец не знает, что сказать. Потому что ему некуда больше прятаться.
Я смотрю на Джейсона. Он впервые сказал правду без страха. Он больше не скрывается. Я знаю, что его путь только начинается. Но сегодня он сделал первый шаг. Это – начало чего-то большего.
Отец и мать уходят в молчании. Но Джейсон остаётся. Он смотрит на меня внимательно.
– «Ты правда понимаешь меня?»
Я долго молчу. А потом говорю:
– «Да. Потому что когда-то я был на твоём месте.»
И в этот момент он понимает, что больше не один.
Тишина, которая оглушает. Отец Джейсона ушёл. Мать ушла. Но он остался. В кабинете тихо, но эта тишина кричит громче, чем любой крик.
Джейсон не знает, что сказать. Я даю ему время. Он должен быть готов говорить сам.
Когда слова рвутся наружу.
– «Ты правда был как я?»
Его голос слабый, но в нём есть искра надежды. Я киваю.
– «Когда-то давно.»
– «И ты… Ты справился?»
Я смотрю ему в глаза. И не могу солгать.
Воспоминание: Мальчик, который не мог сказать «прощай». Мне было 12 лет. Я любил его, но не мог назвать это любовью. Я не мог ничего сказать вслух. И однажды он просто исчез. Я пытался забыть. Но такая боль не забывается, когда ты живёшь с призраками прошлого.
Я говорю спокойно, но в голосе есть тяжесть.
– «Я справился, но не потому что забыл. А потому что принял себя.»
Он впервые поднимает на меня глаза без страха.
– «Это возможно?»
Я киваю.
– «Это единственный путь.»
Когда страх становится правдой.
– «А если я не смогу?»
Я вижу панику в его глазах. Я знаю этот страх. Потому что я чувствовал его сам. Я кладу руку ему на плечо.
– «Ты уже можешь. Ты говоришь со мной, не так ли?»
Он глубоко вдыхает. И понимает, что я прав.
Когда боль перестаёт быть твоей клеткой.
– «Мой отец меня ненавидит.»
– «Нет. Он боится.»
Он хмурится.
– «Боится?»
– «Боится, что ты разрушил его мир.»
Он долго молчит. А потом говорит:
– «Я не просил его мира.»