– Как звать тебя, грозный оратаюшко? – Пропал у Волги гнев, как не бывало.
– Аль запугать хочешь, княже? – Молодой пахарь с пушком на подбородке сощурил правый глаз, заложив кулак за спину. – Нет у меня ещё ни жены, ни детишек. А хочешь имя знать, так любого мужичка у нас в округе спроси. Все о Микуле Селяниновиче наслышаны.
Вольга улыбнулся одними глазами.
– Значит, я правильный путь выбрал. Как раз ты мне и нужен, Микула. Именно ты.
– На что ж я тебе нужен, княже?
– Меня звать Вольгой Святославовичем. Видишь, я тоже от тебя не прячусь. Едем мы в город Гурчевец дань собрать да порядки навести. Донесли мне, будто наместник тамошний власти лишился и…
– Разбойный это город, – перебил князя оратай. – Был я там на десятый день после Ивана Купалы. Соли закупал себе и для мужичков наших. Три мешка по сто пуд довёз. По дороге с базара попрошайки одолели – тьма тьмущая голытьбы. Не давал им грошей, так те в драку полезли. А у меня разговор короткий – по зубам дал одному, другого лбом о стену пришиб, третьего за шкирку поволок да в бочку с дёгтем выкинул. Отстали от меня.
– Туда мы и едем порядки наводить. Нужен ты нам, Микула. Одни не справимся.
– Дело благородное. Тут, пожалуй, и моя работа подождать может, – пожал плечами Микула и с лёгкостью закинул соху в ракитов куст, испугав дружинников. – Только вот одно мне неясно: как ты меня нашёл, Вольга Святославич?
– Наш общий друг поведал, Микула Селянинович! – Вольга тоже сощурился и встал руки в боки.
– Общий друг? Это кто ж?
– Святогор.
– Святогор?! – Микула достал из-за спины кулак и протянул открытую ладонь Вольге. – С этого и надо было начинать разговор, Вольга-богатырь. Я б совсем по-другому тебя встретил.
– А, может, мне того и надо было, Микула-богатырь, чтобы именно так ты меня и встретил? – лукаво сказал Вольга и с теплом пожал мозолистую ладонь.
И крепко обнялись богатыри, будто встретились друзья, которые сотню лет не видались.
– Ты понимаешь, что происходит? – Мориц снова оказался возле Трюггви у куста, где Микула упрятал соху. – Князь говорит на равных с пахарем, с мужиком, с деревенщиной! Куда мир катится?!
– Мир стоит на месте, Мориц, дубинноголовый ты индюк. – Трюггви всё ещё продолжал доставать щепки из-под пластин доспеха. – Разве мужичьё одевается, как на праздник, чтоб землю пахать? Кафтан из чёрного бархата и шляпа пуховая, да? Или у тебя глаза бычьим пузырём залеплены?