– Спасибо за приглашение. Не рано тебе пива?
– Ребятам пива, мне лимонада, – подмигнул я. – «Крем-соды».
– Сколько пива?
– Ящик, – сказал я. – Для начала. А там посмотрим.
Мы сдвинули столики, расселись. Тётя Таня выдала нам ящик «Жигулёвского» и лимонад. Захлопали пробки. Полился в граненые стаканы пенный напиток.
– Ну, давайте, – сказал наш капитан Володя Королёв по кличке Король. – За нашего вратаря. Рады тебя видеть живым и здоровым, Серёга!
Сдвинули стаканы, выпили. Пиво было неплохим, но, как по мне, слишком тёплым. Я выпил полстакана и перешёл на холодный лимонад.
– Так что, тебя правда американцы похитили? – спросил Боря Юрасов. – Нас тут КГБ замучило, после того, как ты пропал. Что да как. А что мы? Не знаем ничего.
– Правда, – сказал я. – Но тут такое дело, ребята, всё рассказать не могу. Про Америку – сколько угодно. А вот почему меня они похитили… Закон о государственной тайне, который я, как вы понимаете, нарушить не могу. Во избежание.
– А я говорил, – сказал Сарпек Джанмухаммедов. – А мне не верили. Зачем американцам похищать обычного советского пацана? Не бывает так.
– Кто сказал, что наш Серёга обычный? – усмехнулся Юра Юрасов. – Такого вратаря поискать.
– Да, – вздохнул Король. – Без тебя, Серёга, будет нам теперь трудно. Ладно, рассказывай, давай, что можешь. Заждались уже.
И я рассказал. О том, как меня похитили в Мары, усыпив. О том, как сбежал из ЦРУ, пристал к бродячему цирку и отправился путешествовать по Америке. О маленьких и больших городах, о простых м не очень простых американцах, о том, как вернулся домой.
Слушали меня завороженно. Даже про пиво забыли. Ещё бы! Для советского человека побывать за границей, особенно в капстране – всё равно, что в космос слетать. А за океаном, в США, – это уже как на Луне, не меньше.
– Вот так всё и было, если вкратце, – закончил я. – Отца в Москву перевели, вы, наверное, знаете уже. Поэтому теперь в Москве жить будем. Я приехал матери помочь собраться. Ну и попрощаться с Кушкой и всеми вами.
Посыпались вопросы. Меня спрашивали о ЦРУ, о цирке, об американских машинах, еде и напитках, шмотках, дорогах, отношении к нам, советским людям и многом другом. Я отвечал, как мог, стараясь не углубляться особо в некоторые темы. Так бегство из ЦРУ объяснил не своими сверхспособностями, а беспечностью на грани идиотизма ЦРУ, что, собственно, было недалеко от истины. Про свои цирковые номера тоже не распространялся – сказал, что был рабочим сцены: