Не так давно Руэри и подумать не мог, что кто-то будет носить его на руках. Его семья погибла раньше, чем он выковал собственный магический медальон, и всю жизнь он чувствовал, что был лишним в этом мире. Чужим. Чтобы не говорил его приёмный отец, этого было не изменить.
Как оказалось, к хорошему привыкаешь куда быстрее, чем к плохому. Власть пьянила и оседала горечью на губах. Её он тоже не хотел – но Руэри знал, что нужно выбирать. Жизнь или смерть. Рабство или власть. Третьего не дано.
Его бы устроила смерть, если бы не одно но…
Серо-голубые глаза, глядевшие на него из темноты. Растрёпанные пряди длинных бледно-золотых волос. Косы, заплетённые у висков, наполовину рассыпались, а Руэри помнил, как когда-то давно любил теребить их в руках, пока Айрен спала.
Носилки остановились. Сделав глубокий вдох, Руэри соскочил на землю и двинулся по направлению к усадьбе. Тянущее чувство в груди не слабело. Но вместе с ним в сердце расцветала горькая сладость – впервые за долгое-долгое время он действительно получил то, что хотел. Руэри уже и не помнил, когда это чувство, от которого кружилась голова, овладевало им в прошлый раз. Месть не приносила успокоения – ярость становилась только сильней.
Но Айрен… этот лесной цветок умиротворял своим ароматом. Приносил покой, который не могла даровать даже смерть.
Оглядываясь назад, Руэри видел свою жизнь как череду глупостей и недоразумений. Наивных ошибок, продиктованных необоснованной верой в то, что клан Белого Пламени может стать его домом.
Иногда ему казалось, что это действительно возможно – но теперь, когда годы в темнице дали ему возможность хорошенько подумать, он ясно понял, что его лишь манили вперёд как осла, перед носом которого подвешивают яблоко.
Двадцать семь лет назад, когда он появился на свет, между кланами царил мир. Со времён последней войны минуло три десятка лет, но чем дольше длился мир, тем сложнее были отношения между союзниками. Разрыв в Завесе и необходимость совместными усилиями сдерживать существ, рвущихся из мира духов, сделали своё дело и укрепили союз между бессмертными, которых не объединяло больше ничто, кроме общего врага. Однако амбиции, зависть и ревность никуда не делись. И даже те, кто не метил на место Верховного короля, искали способов упрочить положение среди других кланов. Малые кланы отделялись от больших, чтобы получить больше свободы и власти, и снова искали себе хозяев, поняв, что не могут удерживать позиции в одиночку.