– Ваша бабушка такая добрая, Верочка, что другой такой, может быть, и на свете нет! Она обо всех нас заботится: мы ей всем обязаны. Она нас кормит и одевает, и учит. А мне самой – она всё дала!.. Если б не она – не только я, а моя мать и маленькие братья и сёстры, – все бы умерли от холоду и голоду. Мы бедные: отец мой умер, мать болеет. Где ж нам взять денег, чтобы жить?..
– А разве без денег жить нельзя? – осведомилась я.
– Нет, душечка! – вздохнула Зайцева. – Без денег нельзя хлеба купить, а без хлеба приходится с голоду умирать. Ну, вот бы мы и умерли, если б бабушка ваша не узнала о нас и сама не пришла к нам. Пришла и прежде всего нас всех накормила; потом прислала доктора и лекарства моей маме. Потом меня взяла сюда и двух братьев отдала в школу. Потом матери дала работу, одела всех нас… Вот какая ваша бабушка, Верочка! – проговорила она со слезами на глазах и вся зарумянившись.
Я смотрела на неё, притаив дыхание, и слушала, как слушают сказку. Я не понимала в то время причины её волнения, но чувствовала почему-то, что она хорошая, добрая девочка, и спросила:
– Так ты любишь мою бабочку?
– Очень люблю, Верочка!
– А как тебя зовут?
– Аграфеной. Мать Груней зовёт меня…
– А мне можно так называть тебя?
– Можно, милочка. Отчего нельзя?.. Зовите и вы.
– Груня!.. А зачем ты говоришь мне вы?.. Это нехорошо. Я так не люблю! Говори, пожалуйста, ты!..
– Хорошо… Если только ваша мамаша не рассердится.
– Вот ещё! Что ей сердиться? Мне все ты говорят. Это какая у тебя книга? Покажи.
Зайцева вынула из маленького сундучка, стоявшего под её кроватью, хорошенькую книгу, но, держа её в руках, совсем забыла, что хотела показать картинки. В книге оказались разные звери и птицы, одетые людьми; под каждым рисунком была подпись в стихах, часто очень смешная. Груня читала мне их, а я смеялась, глядя на картинки.
– А сама ты не умеешь ещё читать? – спросила она.
– Нет, – отвечала я, очень покраснев. – Мне нет пяти лет: мама говорит – рано!
– Разумеется! Ты ещё совсем маленькая… Я думала, что ты старше.
– А тебе сколько лет, Груня?
– О! Я старуха. Мне двенадцать лет. Больше, чем вдвое против тебя.
Я очень полюбила Груню Зайцеву и начала просить её непременно придти ко мне поскорее в гости.
– Поскорее нельзя! – улыбаясь отвечала она. – Нас выпускают только в воскресенье и праздники.