– Ваше сиятельство, к вам пожаловали достопочтенный Вермандо.
Полным пренебрежения взмахом руки граф Морнэмир позволил впустить его.
– Отец, – неохотно поклонился вошедший.
– Проходи, – даже не взглянув на него, приказал Домианос.
Двери закрылись, отрезав Вермандо путь к отступлению. Несмотря на то, что он являлся родным сыном советника, в их внешности было мало общего. Возможно, на это напрямую влияло и то, как по-разному они держались и вели себя, одевались и говорили. В отличие от отца, Вермандо не обладал ни элегантностью, ни высокомерием. Он не унаследовал горделивой осанки, надменного выражения лица и той холодной отстраненности, какие присутствовали в Домианосе. На его лице обыкновенно сияла широкая добродушная улыбка и одевался он совершенно не соответствующе своему статусу аристократа – в простую одежду горожанина. Если перед Домианосом все испытывали животный ужас и питали к нему скрытую ненависть, то Вермандо был душой компании, своим человеком в каждой таверне, другом крестьян и рабочих. Каждый раз глядя на своего единственного сына, лорд дивился тому, насколько они не похожи.
– Вы посылали за мной?
Не отрывая взгляда от документов, мужчина ответил:
– Ты снова шлялся по кабакам, избивал моих сборщиков налогов и занимался облагодетельствованием обнищавших семей на мои средства?
– Вы и сами прекрасно все знаете, – вздохнул наследник, запустив руку в темные взлохмаченные волосы.
Советник отложил документ, который так внимательно изучал минуту назад и сцепив руки в замок, подпер ими острый подбородок.
– Я предупреждал тебя множество раз. Закрывал глаза на все твои выходки, списывая все на то, что ты неопытный глупый мальчишка. Я прощал тебе твою дерзость и неуважение ко мне и к закону. К нашим правилам. Но сейчас моему терпению, – он сделал паузу, – наступил конец. Тебе уже двадцать два. Ты находишься совсем не в том возрасте, когда можно переодетым в чернь разгуливать по неблагополучным районам и собирать на себя всю заразу, пожимая руки нищим.
– Но отец, разве эти районы так неблагополучны не по той причине, что вы плохо справляетесь с управлением нашим королевством? И не по той ли причине… – усмехнулся Вермандо, – в нашей стране так много обездоленных и нищих?
На бледном лице графа Морнэмира не дрогнул ни единый мускул. Только острые пальцы крепче стиснули друг друга, впиваясь ногтями в кожу.