Покончив с завязками, Корриган плавно потянул платье вниз: графиня извивалась всем телом, стараясь быстрее освободиться от одежды. Потом вышагнула из упавшего на пол платья, оставшись в кружевных панталонах и столь же аляповатом бюстгальтере. Наверное, она казалась себе очень привлекательной в этом наряде, но Корриган лишь устало покачал головой. Не то, совсем не то. Они понятия не имеют, что такое бикини…
Приходилось довольствоваться тем, что есть. С улыбкой взглянув на зардевшуюся от свалившегося на нее счастья графиню, Корриган поднял ее на руки и понес к кровати.
* * *
Уже совсем рассвело, когда мы вышли из дома. Сначала я думал, что у Альвароса где-то есть лошади, но быстро понял, что идти придется пешком. Это меня даже обрадовало, я не имел ни малейшего желания связываться с этими длинноносыми тварями. Странные, конечно, животные. Интересно, чем они питаются?
Через ручей мы перешли по тому же узкому мостику. Сразу за мостиком я на секунду снова ощутил знакомый уже мне звон, обернулся, чтобы взглянуть на дом – и не увидел ни дома, ни мостика. Говоря откровенно, я ждал чего-то подобного, поэтому не слишком удивился увиденному. Мне хотелось узнать, как это получается, но я все же предпочел пока не докучать Альваросу расспросами.
На этот раз мы шли совсем в другую сторону. Тропинка узкой змейкой вилась среди зарослей, поэтому идти приходилось цепочкой. Впереди шел Альварос, держа в руке посох, за ним Алина. Я, соответственно, замыкал процессию, перекинув через плечо тощий мешок с одеждой – если нам удастся вытащить сварга, всё это ему понадобится.
Пока мы шли, я снова обратил внимание на то, как тихо и бесшумно идет старик. Сначала я думал, что он просто избегает наступать на сухие ветки, но потом понял, что это не так. Когда Альварос наступал на ветку, она просто не трещала.
Где-то через час нам снова встретился ручей, мы перешли его по торчавшим из воды камням. Я хотел было напиться, но Альварос запретил мне это.
– Здесь плохая вода, – сказал он. – Заколдованная.
– Козленочком стану? – с невольной усмешкой спросил я.
– Это плохая вода, – с нажимом повторил Альварос, слово «козленочек» ему явно было незнакомо. – Болеть будешь, а много выпьешь – умрешь.
– Много – это сколько?
– Хватит пяти глотков, – уже более мягко объяснил Альварос.