Все эти руки схватили Никиту, и буквально начали рвать и тянуть за все части тела, за руки, за ноги, за нос и уши, за волосы и веки. Одна из рук тянулась в его губы, пытаясь разомкнуть челюсти, но Никита стиснул зубы до крови, мыча сквозь сдавленное горло. Конечность существа тянула его к разбитому окну, а потом уже на улицу к пасти существа, к этому времени пальцы на его правой руке оторвались с мокрым чавканьем, оставив кровавые культи, кривые когти вцепились в передние зубы, выгибая их вперёд, пока корни не порвали десну, обнажив розовую плоть.
Существо завело тело Никиты к пасти и начало откусывать ему верхнюю часть головы.
– Ма-а-маа! – издавалось из горла ученика, переходя на обычный крик.
Его крики оборвались, когда челюсти монстра сомкнулись на виске. Кость хрустнула, как скорлупа, а кровь брызнула на стекло, за которым мерцали чёрные глазницы. Когда это произошло его глазное яблоко ударилось об стекло окна и медленно скатилось вниз. Никита уже не кричал. Его глаз, широкий и остекленевший, смотрел в пустоту, а из горла вырывался лишь хриплый стон. Света закрыла лицо руками, но я видел, как её плечи дёргались от рыданий.