Теперь, когда благодаря удовлетворительному состоянию корабля на их сердцах потеплело, они исполнились радостью от окружающей их природы. Она действительно напоминала земную. Её даже можно было назвать земной, и не знакомой тебе только по тому, что ты впервые оказался в типичном лишь для неё уголке родной планеты. Ещё с орбиты Лайлих и Сандирей видели приветливую поверхность с океанами и континентами, с реками и островами, горами, низкими как австралийские Альпы или вздымающимися за облака, как Анды или Гималаи. И много, очень-очень много зеленеющих во всю ширь лесов. Настолько много, что порой казалось, что континенты и образуют леса, с редкими вкраплениями гор. Всё здорово напоминало в чём-то даже лучший вариант Земли. Экватор и тот был больше земного всего на каких-то полторы тысячи километров.
Стоял штиль, светило местное Солнце, в небе висели редкие и почти прозрачные облачка, где-то в ветвях деревьев успокоившись от переполоха, вызванного падением в их царство невиданной глыбы, мало-помалу вновь стали насвистывать свои чарующие мелодии птицы. И от этого хотелось то ли пуститься в пляс, то ли кричать: «Вот она! Да-да-да! Триста лет, и мы всё же тебя отыскали! Новый, ещё один дом для людей!»
И в этот самый момент по шлему Лайлиха чиркнула, проскользила по смотровому стеклу и упала, утонув в траве, стрела.
Сандирею, в отличии от командира экипажа не нуждавшемуся в скафандре именно из-за этого и не повезло. Точно такая же кривая стрела пронзила его чуть правее затылка и застряла где-то в глубине головы. Он пытался устоять на ногах. Он даже приподнимал руки, видимо, чтобы вытащить поразившее его орудие, но всё напрасно. Его начало ломать и крючить, и через несколько напряжённых мгновений он рухнул на землю, где больше не подавал ни малейших признаков жизни.
Раньше, чем Лайлих успел среагировать он оказался в полукольце из дюжины выскочивших из-за деревьев обитателей этой планеты. За спиной оставался корабль, к сожалению не той стороной, где располагался вход, а поэтому отступить под защиту его надёжных стен не представлялось возможным.
Это были явно гуманоидного типа существа. Прямоходящие, пятипалые руки и ноги, даже пупок, как обратил внимание Лайлих, находился у них там же, где и у человека. Более всего выделялись круглые, как у совы глаза и такие же округлые уши. У человека, конечно, глаза и уши тоже округлы, но не настолько явно и чётко как у них. В принципе на Земле они могли бы сойти за пятую расу. Люди как люди. Только с некоторыми свойственными лишь им внешними признаками. Ну отличаются же негры цветом кожи и нарочито широкими носами. В остальном, хоть тем же ростом на вскидку от ста шестидесяти до ста семидесяти пяти сантиметров они тоже вполне вписывались в наиболее распространённый облик землян. А по тому, что из одежды на них были лишь набедренные повязки, у кого из травы и листьев, у кого нечто вроде плавок из той же кожи животных, иногда даже короткомеховой, и они же, трое из всех носили животную кожу, обмотанную вокруг ступней на подобии портянок, у кого на подобии шотландских килтов из той же животной кожи, прикрывавшей их от таллии до почти что колен, словом по тому, как они выглядели становилось понятно, что на дворе у них каменный век.