Затем мой мозг начал сверлить другой вопрос, не менее неприятный, чем предыдущий: а с какой стати мне думать о счастье Петры, Элизабет и Беатриче? И почему я согласилась запустить господина Советника в винный погреб, потрошить раритетные вина, которых больше нигде нет?
Я уже забыла и про дядюшку Карла, с его небольшой грядущей изменой тетушке Жозефин. И про желание отвязаться от господина Пигмалиона, устроив ему надлежащую супружескую жизнь, для которой его необходимо намертво пригвоздить к Аните.
Откуда-то взявшаяся назойливая мысль, что я все делаю вопреки самой себе, не давала мне покоя. Она начала разрастаться и причинять столько душевного неудобства, что я даже подумала всех разогнать. Но потом решила, что это будет выглядеть еще хуже, чем Восточный бордель у меня в гостиной, пустой винный погреб и спящая Анита на подоконнике.
«И все-таки факт остается фактом, – думала я, глядя на счастливых и взволнованных Элизабет, Петру и Беатриче, – Я складываю ягоды в чужую тарелку. Ведь я даже не могу считать их подругами! А значит, не имею права жертвовать собой ради их благополучия!»
Я где-то читала, что дружба подразумевает взаимную симпатию, равенство сторон и наличие чего-нибудь общего.
С моей симпатией к ним – все понятно. А что касается равенства, то там не уточнялось, о каком именно равенстве идет речь. Умственном? Физическом? Социальном?
«Если о социальном, – подумала я, – то до него далеко. Между нами такой огромный разрыв. Причем, дальше всех отстоит Анита. Чуть ближе – Элизабет. Поближе Петра. Затем Беатриче. Но даже ей приходится думать об удачном замужестве, ради будущего. В то время как я могу позволить себе любого жениха. Даже небогатого. И мне будет приятно помочь избраннику взобраться на социальный Олимп! Так что равенства между нами никакого. А что касается общего, то с этим дела обстоят чуть получше – мы все женщины, проживающие в Малой Галиции»
Мне нужно было, чтобы кто-нибудь унял мой внутренний конфликт и объяснил, как правильно воспринимать отношения с галатеями. И я опять пошла разыскивать кузена. Прижав его к стенке в самом темном углу прогулочного холла, я начала у него допытываться:
– Все никак не могу разобраться, как назвать мои отношения с галатеями, кузен?
– Взаимное использование, – сразу же ответил Фредерик, – Вам постоянно скучно. А им нужно, чтобы кто-то поставлял им именитых женихов.