Здесь исстари жизнь сельских жителей определялась интересами городского населения Сринагара, и, прежде всего, – лиц влиятельных и власть имущих. При выращивании риса часто использовался принудительный труд, а урожай выкупался по самым низким ценам.
Ежегодный сбор податей, взимаемых с носильщиков кули для переноса грузов в Гилгит, давал в руки Техсилдаров (районных магистратов) огромные возможности для обогащения и служил верным источником дохода для всех, начиная с главы местной администрации и кончая скромным её работником. Самых бедных и обездоленных из сельского люда, или тех, кто навлекал на себя гнев властей, хватали и насильно отправляли на непосильную работу по переноске грузов на тринадцатидневном пути по горным тропам в Гилгит. Их труд был воистину рабским.
Мой брат Артур Нив сообщал32:
«В мае 1888 года я служил в Исламабаде дежурным в штабе по борьбе с эпидемией холеры. Как раз в тот период, когда эпидемия достигла своего апогея, и сотни людей умирали каждый день во всех округах, было привлечено к переноске грузов более 5000 кули из числа местного населения. Жители деревень были в смятении: кто будет выполнять всю сельскохозяйственную работу? что будет с их женами и детьми во время их долгого отсутствия? какие опасности от моровой язвы и непогоды ждут их самих в тесных бивуаках и на снежных перевалах смертельно опасного района Гилгит? Я как раз был в составе сопроводительной службы на майдане под Исламабадом, откуда почти тысячный отряд мужчин-носильщиков отправлялся в свой нелёгкий поход. Громкими были стенания тех, кто расставался с друзьями, горестным было и наше настроение, когда под руководством муллы читали они свои молитвы и пели покаянные псалмы Рамадана. Лишь отчаянные храбрецы могли испытывать воодушевление в такое время, когда в лагере свирепствовала холера, и сотни не погребенных тел несчастных begáris33 лежали по всей линии марша от Сринагара до Бунджи».
В 1882 году государство, в целях получения дохода, предприняло уникальный эксперимент по продаже деревень на аукционе. Покупатели предлагали суммы, абсурдно превышавшие величину предполагаемой прибыли, и после того, как выжимали из несчастных жителей всё, что могли, скрывались в неизвестном направлении, не заплатив государству ни рупии. Это было уже само по себе достаточно плохо, но государство считало сумму, предложенную на аукционе, реальной стоимостью сельского налога, и потому год за годом выжимало её из несчастных земледельцев!