Убедившись, что внутри безопасно, шёпотом, чтобы не разбудить остальных, велю нумерикам идти за мной и нести Адама. Мы проходим мимо первого каменного бассейна, подходим к дальнему у подножия каменной стены.
Мне нужно, чтобы никто меня не тревожил. Опускаю руки в ледяную кристально чистую воду, через мгновение она становится теплее. Затем вхожу в воду сама и прошу опустить в неё Адама. Нумерики покорно, без лишних вопросов погружают его в мои объятья.
– Идите обратно. Сопроводите остальных к первому водоёму. Ни в коем случае не пускайте никого сюда! Сначала напейтесь из пруда! Только потом можете в нём умыться, если захотите. Когда я закончу здесь, я вас позову. Всё понятно?
Кивнув молча в ответ, они направляются к выходу.
Тонкими струйками по моим щекам начинают бежать слёзы. Внешне, я давно научилась контролировать свои эмоции в критических ситуациях. Спасти Адама было первостепенной задачей. Беспокойство о нём, гнев на Галатею за причинённые ему страдания, могли сильно помешать в пути. Теперь же я могла немного дать волю чувствам – никто не видит моих слёз.
Разберусь с Галатеей потом. Гнев сейчас не позволил бы мне исцелить Адама. Гнев разрушителен. Чувство жалости, сострадание, наоборот, кратчайший путь поделиться своей энергией. Не зря же в сказках слезы любящего человека воскрешают возлюбленного, пробуждают от вечного сна.
Вода начинает светиться небесно-голубым светом. Нас заботливо окутывает водоворот. Крепко держу Адама в своих объятьях. Потоки энергии проходят сквозь его израненное тело, заживляя раны. Его сердце начинает биться быстрее, и я чувствую его душевную боль.
Сердце к сердцу, его боль перетекает в моё – закалённое, закованное в броню. На её создание ушли столетия. Теперь у меня самое крепкое сердце во вселенной! Оно давно уже не моё. Моё сердце было разбито несчётное количество раз. Снова и снова наноботы собирали его из атомов и молекул.
Со временем боль с отчаянием сменились отчуждением, затем равнодушием. Однажды настал момент, когда происходящее перестало быть трагедией, агония обратилась в забвение. Я была частью безумной игры, из которой нет выхода.
Умирая снова и снова, невозможно умереть до конца. Воскрешение, часть программы, неизбежно возвращает душу в темницу её земного тела, как бы та не сопротивлялась.